Утром Илью Петровича стошнило. Вечером он съел кильку в томатном соусе с гречневой кашей и сразу стало не по себе. Глаза кильки противно хрустели на зубах, а фрагменты хребтов застревали в съёмном протезе. Но голод возобладал и вся банка была опустошённой и даже дочиста вылизана кусочком чёрствого хлеба.
В блевотных массах обнаруживалось что-то сурового вида и даже с лёгким оттенком грусти. Илья Петрович разнервничался в догадках о неизлечимой болезни, попытался смыть и больше не вспоминать, что с ним не так.
Но канализация вдруг прозвучала симфонией Вивальди, а не переваренный томатный соус с вкраплениями киличных глаз глубоко заглянул в душу Петровича и начал заполнять его самого, потом, заполнив, выплеснулся наружу и расплавился на кленовых листьях. Листья с грохотом попадали и затянули соусной жидкостью промозглый асфальт.
Переполненный Илья Петрович рванул на кухню, забрызгивая оранжевым стены. В окно стучались два глаза, стремительно покрывающиеся осенними заморозками, а разрастающееся бельмо небрежно взбивало их погружным блендером.
Оконное стекло начала неестественно тягуче разламываться и мягко ложиться на тапочки-собачки Петровича, топорща им потрёпанные уши. Несколько снежинок, увлечённые сквозняком, затрепыхались на подоконнике, Илья Петрович с нежностью прикоснулся к ним и вздрогнул.
Что-то зачавкало в ладонях. Он разжал их, а выскользнувший косяк серебристой кильки незамедлительно затопил соседей по зиме.
Напомнило "Тошноту" Сартра.
а вообще, Снежочек, я волнуюсь. если б незнакомый автор, подумала, что курит что-то
Дорогая Песенка, не волнуйся, я не курю, это вредно для снежного здоровья. :)
Не верю, ибо где ставрида-то?
Надо срочно переименовывать в Эль-Ниньо. Во-первых, патамушта килька, а во-вторых, гибнет, как в рассказе, а в-третьих, Илья Петрович мальчик, а не девочка. Если бы тошнило Веру Павловна, например, то тогда конечно Ла-Ниньо и изобилие анчоуса для удобрения и корма птицы. А тут и мальчик, и изобилие анчоуса, и гибнет одновременно. Все перепутано нафиг.
Да тут намного всё проще, потому что Илья Петрович девочкой пока быть не может, ибо он - октябрь, а килька всего навсего осень в томатном соусе с оранжевой поволокой. Парниша пытался от неё избавиться нетривиальным методом. :)
И не надо смешивать анчоус с килькой! Какое кощунство. )
Насчод смешения в одной банке тюльки, шпрота и хамсы (анчоуса) под брендом *килька*, это вы не мне, а производителям скажите)
А ставрида та же килька, но в гольфстриме её распёрло от тёплых чувств и она слегка расставридела. :)
номнировала килечку))
Спасибо большое!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Без устали вокруг больницы
Бежит кирпичная стена.
Худая скомканная птица
Кружит под небом дотемна.
За изгородью полотняной
Белья, завесившего двор,
Плутает женский гомон странный,
Струится легкий разговор.
Под плеск невнятицы беспечной
В недостопамятные дни
Я ощутил толчок сердечный,
Толчку подземному сродни.
Потом я сделался поэтом,
Проточным голосом - потом,
Сойдясь московским ранним летом
С бесцельным беличьим трудом.
Возьмите все, но мне оставьте
Спокойный ум, притихший дом,
Фонарный контур на асфальте
Да сизый тополь под окном.
В конце концов, не для того ли
Мы знаем творческую власть,
Чтобы хлебнуть добра и боли -
Отгоревать и не проклясть!
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.