Четыре голодных ронина
шагают по улочкам Эдо.
Зимние виды не тешат,
голод грызёт крысой брюха
гордых, тощих и злобных.
Сёгуна мать поминая,
что родила Токугаву,
того, что вассального долга
указом лишил гордых буси,
а сам во дворце на подушках
задницу греет в котацу.
Стынут тела их и души,
руки цукетэ сжимают!
застыло в предчувствии краха
снегом покрытое Эдо.
Скоро гром пушек "Авроры"
выведет храбрых ронинов
сёгуна свергнуть, тирана,
свалить обветшалый бакуфу
и водрузить над Сиппангу
стяг Реставрации Мэйдзи!
Город, город на сфинкском заливе.
Мы гуляли зимой по нему,
ощущая планету — в отрыве
и по правую руку — Неву.
Вдоль обломков хорошего тона
Невским... Не с кем... Эй, сфинксы, ать-два!
Город, город, медуза Горгона,
ты три века всему голова.
2 Т.З.
Здоровья осталось на несколько тысяч затяжек.
Ночные коты крымский дворик обходят дозором.
Рассыпались звёзды солдатских начищенных пряжек,
им время настало спаяться единым узором.
Двенадцать часов. Место встречи — площадка за клубом.
Пожатия рук и ленивый обмен новостями.
Промокшая тумба отброшена выбитым зубом,
оставленным здесь не курящими «Приму» гостями.
Я с детства боюсь, только страх свой всё меньше скрываю,
и вправду, ну что я могу против местных — приезжий...
1985
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.