Когда я говорил, мне казалось...
Когда ты говорил, мне хотелось слушать.
Подумаешь, невидаль, экая малость —
тобою себя наполнять — через кожу, ноздри и уши.
Так, наверное, девственник выбирает первопричину,
чтобы потом мастурбировать, вспоминая неловкие ласки.
Я тебя выбирал — не как женщину, не как мужчину,
а как Бога, носящего странные, глупые маски.
Когда я уходил, мне казалось...
Когда ты уходил, мне хотелось в пéтлю.
Но первой в петле задыхалась жалость —
я сжигал её, и разбрасывал щедро, горстями — ветру.
Так, наверное, сходят с ума от скуки,
вымеряя себя самого — от окна до порога.
Я не помню тебя. Только помнят и ищут руки,
натыкаясь повсюду... на странные, глупые маски Бога.
Лишенный глухоты и слепоты,
я шепотом выращивал мосты -
меж двух отчизн, которым я не нужен.
Поэзия - ордынский мой ярлык,
мой колокол, мой вырванный язык;
на чьей земле я буду обнаружен?
В какое поколение меня
швырнет литературная возня?
Да будет разум светел и спокоен.
Я изучаю смысл родимых сфер:
пусть зрение мое - в один Гомер,
пускай мой слух - всего в один Бетховен.
2
Слюною ласточки и чирканьем стрижа
над головой содержится душа
и следует за мною неотступно.
И сон тягуч, колхиден. И на зло
Мне простыня - галерное весло:
тяну к себе, осваиваю тупо.
С чужих хлебов и Родина - преступна;
над нею пешеходные мосты
врастают в землю с птичьей высоты!
Душа моя, тебе не хватит духа:
темным-темно, и музыка - взашей,
но в этом положении вещей
есть ностальгия зрения и слуха!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.