Капризней нет притворщицы, чем ветреная память.
Игральными костями в ее руках стучимся друг о друга,
падаем на стол, в ушибах, полные испуга.
В кого ж нацелен ствол?
В нем пулей память-сука ждет часа своего...
Влет? Насмерть? Просто ранит?
Тебя? Меня? Его?
Зачем?
Я думал, позабылось, смололось, отжилось.
Скажи-ка мне на милость...
Ну вот,
прошла насквозь.
Сквозь мозг.
Влетела пулей-мухой и бабочкой тот час
как сполохом вспорхнула –-
ты?
ты!
Когда?
Сейчас?
Ну да…
Наверно.
Точно.
Все было точно так.
Запомнить надо срочно, переписать!
Мастак
... ... я ложной правдой записывать поверх.
В пласт полушарий мозга вмешалась песня сфер…
Но бабочка взметнулась -- тут вспышка, там мазок--
и вылетела пулей
кровавою в висок…
С полной жизнью налью стакан,
приберу со стола к рукам,
как живой, подойду к окну
и такую вот речь толкну:
Десять лет проливных ночей,
понадкусанных калачей,
недоеденных бланманже:
извиняюсь, но я уже.
Я запомнил призывный жест,
но не помню, какой проезд,
переулок, тупик, проспект,
шторы тонкие на просвет,
утро раннее, птичий грай.
Ну, не рай. Но почти что рай.
Вот я выразил, что хотел.
Десять лет своих просвистел.
Набралось на один куплет.
А подумаешь — десять лет.
Замыкая порочный круг,
я часами смотрю на крюк
и ему говорю, крюку:
"Ты чего? я еще в соку”.
Небоскребам, мостам поклон.
Вы сначала, а я потом.
Я обломок страны, совок.
Я в послании. Как плевок.
Я был послан через плечо
граду, миру, кому еще?
Понимает моя твоя.
Но поймет ли твоя моя?
Как в лицо с тополей мело,
как спалось мне малым-мало.
Как назад десять лет тому —
граду, миру, еще кому? —
про себя сочинил стишок —
и чужую тахту прожег.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.