Алтай - тишину глотай,
Стежка-дорожка на самый край.
Меж камней и елок стоит поселок,
Там живет бабка-бурятка,
Курит трубку, пьет чай вприглядку.
Уведет меня в темный дом,
К человеку с птичьим лицом.
Пойдем мы с ним за лабаз,
Где озеро как светящийся глаз,
Где растут зверобой да пижма
Между миром верхним и нижним.
Время хозяев кормить,
Большой костер разводить.
Дум-дум-дум, рокочет бубен,
Дым, дым, дым висит над кругом.
Трясет шаман рукавами,
Плачет сосна смолой,
Сердце прыгает в пламя
Бусиной костяной.
Сыплется пепел на голову серым инеем,
И вокруг уже не тайга, а древняя Индия.
Сучья как пальцы в огне трещат,
А сверху духи глядят.
Хорошо изобразили. Настроение случилось:) Только почему Индия пригрезилась? Непонятка.))
Потому что воображение богатое, вот и унесло)
"Сучья как пальцы в огне трещат"
А как пальцы в огне трещат?)
Тут надо, видимо, что-то со знаками препинания делать.
Сучья, как пальцы, - в огне трещат.
Либо вообще отказываться от этого "как пальцы". Так ли уж необходимо здесь это довольно банальное сравнение?
Индия, конечно, смазывает несколько впечатление от стиха. Откуда она там взялась?
То есть, прыгает сердце в пламя, сыплется пепел инеем, пальцы трещат - и вот уже Индия пошла с её традицией самосожжения вдов. А ведь ничто не предвещало)
Нинада никаких доп. запятых, корректорские блошки сгорели вместе с пальцами)
О самосожжении вдов тоже речи нет, обычный погребальный костер привиделся лг...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.