Я слишком стара для гуляний по паркам осенним.
Не думай, что это пройдёт, не пройдёт, я пыталась
себя приучать постепенно к мечтам и веселью,
и к солнцу: бросалась из крайности в самую крайность.
Пожалуй, бедна, что бы письмам твоим улыбаться,
и очень богата, для жизни в твоих измереньях.
Я слишком улитка, влюблённая в каменный панцирь,
которая скоро устанет от собственной лени.
Которой бы прыгнуть из времени прямо на травку,
прижаться к зелёному коврику, впасть в безнадёгу.
И слушать движение ветра, и думать, и плакать,
и в гору ползти от тебя далеко и надолго.
Я больше не я, что бы чувствовать знаки и даты:
до первой звезды, или после…Им звёздам виднее.
А может быть завтра? А может..? Не может! Когда-то
ты тоже почувствуешь, солнышко больше не греет.
Он был красив, как сто чертей,
Имел любовниц всех мастей,
Любил животных и детей
И был со всеми мил…
Да полно, так ли уж права
Была жестокая молва,
Швырнув вослед ему слова:
"Он Пушкина убил!"?
Он навсегда покинул свет,
И табаком засыпал след,
И даже плащ сменил на плед,
Чтоб мир о нем забыл…
Но где б он ни был – тут и там
При нем стихал ребячий гам
И дети спрашивали: "Мам,
Он Пушкина убил?"
Как говорится, все течет,
Любая память есть почет,
И потому – на кой нам черт
Гадать, каким он был?..
Да нам плевать, каким он был,
Какую музыку любил,
Какого сорта кофий пил, –
Он Пушкина убил!..
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
