Снегопад
Перекрасил сады своим сказочным мелом
Снегопад
Ты как фея под мехом укроешься белым
Снегопад
Закрывают от взгляда мечту – великаны
Снегопад
Падал снег, и замерзли в букете тюльпаны
Перекрашены снегом дома, города и аллеи
Мчат позёмки шурша, будто это поганые змеи
Разогнала зима по домам нерадивых прохожих
Я же жду тебя в белой пыли, как денёчков пригожих
Чья-то женщина ждёт, ветер бабник залез ей под платье
По ногам пробежался, умчал, лишь услышал проклятья
Жаль, замёрзли тюльпаны, согреть попытаюсь их телом
Всё надеюсь и жду тебя… в мареве снежном и белом
Даже снег не хрустит… и шагов твоих нынче не слышно
Не оттаял букет. Стал букет от невзгод – никудышным
Перемёрзли слова, мысли стали как мёрзлые реки
Не пришла, ухожу, не права – опускаются веки
Снегопад
Перекрасил сады своим сказочным мелом
Снегопад
Ты как фея под мехом укроешься белым
Снегопад
Закрывают от взгляда мечту – великаны
Снегопад
Падал снег, и замерзли в букете тюльпаны
но надо заметить, здесь есть доля музыки.
подобный размер, наверное, один из самых музыкальных. пятистопный анапест даёт музыке простор. единственное только: выкиньте букет тюльпанов, или растопчите. говорят, помогает.
скажите, Вадим, а где, в какой кунсткамере или цирке показывают "пятистопный анапест"?
и какое отношение этот теоретически возможный , но абс. нечитабельный размер имеет к творчеству Линкыча?
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.