…Привет, мой критик! Как проводишь дни? Небось, покрылся мхом в своей квартире, читая сочинения мои? А я б не стал. Не лучше ли в сортире лечить стихами застарелый флюс, прикладывая строчки к геморрою? Есть в этом «снадобье» огромный плюс: до смерти хватит. Если нет, нарою и кубометр стихов, и два, и три – писать нетленки вовсе не проблема. А ты, мой друг, хоть пальцы все сотри, меня стереть не сможешь. Я – богема!
…Ты злишься и готов меня убить? Меня винишь в своей несчастной доле? Ты думаешь, за этот жалкий быт, за то, что ты серьёзно болен, на мне лежит вина? Да брось, старик! Ты сам – отец и мать своих несчастий. Кто виноват, что заимел ты бзик – ругать мои стихи и рвать на части? Не я ж тебя просил… Но вновь и вновь лилась хула и грязь. Не правда, разве? Отсюда и испорченная кровь, и все твои желудочные язвы.
…Зачем пришёл? Да, в общем-то, затем, чтоб поклониться и сказать без смеха: тебе благодаря, я без проблем известным стал. Да, я достиг успеха в среде пиитов только потому, что ты меня гонял и в хвост, и в гриву и не дарил вниманье никому – лишь мне. Какую перспективу я мог иметь без этого всего? – Да никакой! Тянул бы жалкий жребий: ни славы, ни таланта, ничего. И вскоре застрелился на заре бы…
А кто меня возвёл на пьедестал, ругая, критикуя, унижая? Скажи мне, кто б стихи мои читал, когда б не ты? …Итогом «урожая» готов я поделиться: на, возьми две трети трудового гонорара – сумел, сумел ты языком змеи их заработать. …Ах, какая пара из нас, несовместимых, вышла – best: Поэт и Критик! Гений и завистник! Я – «моцарт» твой, я твой тяжёлый крест! Неси меня, и пусть хоть кто-то пискнет, что не меня Евтерпа нарекла своим неподражаемым кумиром. Пусть будет наша связь с тобой крепка. Пока ты есть – я буду править миром!
А здесь жила Петрова. Не могу
припомнить даже имени. Ей-Богу.
Покажется, наверное, что лгу,
а я – не помню. К этому порогу
я часто приближался на бегу,
но только дважды... Нет, не берегу
как память, ибо если бы помногу,
то вспомнил бы... А так вот – ни гу-гу.
Верней, не так. Скорей, наоборот
все было бы. Но нет и разговору
о чем-то ярком... Дьявол разберет!
Лишь помню, как в полуночную пору,
когда ворвался муж, я – сумасброд -
подобно удирающему вору,
с балкона на асфальт по светофору
сползал по-рачьи, задом наперед.
Теперь она в милиции. Стучит
машинкою. Отжившие матроны
глядят в окно. Там дерево торчит.
На дереве беснуются вороны.
И опись над кареткою кричит:
«Расстрелянные в августе патроны».
Из сумки вылезают макароны.
И за стеной уборная журчит.
Трагедия? О если бы.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
