В доме том,
в котором нет меня,
Тапочки пылятся под диваном,
Кран слезится в неумытой ванной,
Тень ластится к бра из хрусталя…
В городе,
в котором нет меня,
Облака плывут, резвится ветер
И в песочнице играют дети…
Дети, что родились,
но не я.
В этой пьесе не было меня…
На берёзе я не стала почкой.
В приложении зависла точкой
тишины
не вышитого дня.
Вот возьми
и
выдумай
меня,
город,
дом,
полцарства
и
коня…
выдумай меня и город и.
и букву "и". её не существует.
я ветер тот, что тоже повествует,
что и пчела, где улей не найди.
и я тебе, как и она тебе,
на языке жужжания и жала
скажу, что воздуха, что мёда мало.
но, выдумав меня, бери себе,
увидишь что. а вот и пара лапок,
вот пара тапок. вот тебе метла.
лети! лети! но подмети сначала,
как вежливость велит, что не упала
в тебе совсем. вот здесь всегда я ем.
вот здесь я сплю. вот здесь я представляю.
вот здесь тебя всё время оскорбляю
на чём стою. безвредно, без проблем
со стороны твоей: ты слышишь ветер.
тебя ужалит штора волоском.
откроешь мёд, подумавши о ком.
о том, как вообще бывает в свете.
ты сочинишь на пару антарктид
поэм гряды, развесистые кряжи.
американских препинаний пляжи.
затем напишешь мне о мне, о том,
кем я явился в городе златом.
мне дашь коня. и я к нему приеду.
и даже не оставишь без обеда,
жестокая. но есть мне лишь во сне.
мне спать на сене. ведь иного нету
в том, что придумать можешь только ты.
а я сойду с ума от высоты
луны. представишь небо ты колодцем.
приколешь пару туч и скажешь: бьётся
ещё одно земное сердце. ты.
Какая у Вас бурная фантазия;)
Спасибо
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
У всего есть предел: в том числе у печали.
Взгляд застревает в окне, точно лист - в ограде.
Можно налить воды. Позвенеть ключами.
Одиночество есть человек в квадрате.
Так дромадер нюхает, морщась, рельсы.
Пустота раздвигается, как портьера.
Да и что вообще есть пространство, если
не отсутствие в каждой точке тела?
Оттого-то Урания старше Клио.
Днем, и при свете слепых коптилок,
видишь: она ничего не скрыла,
и, глядя на глобус, глядишь в затылок.
Вон они, те леса, где полно черники,
реки, где ловят рукой белугу,
либо - город, в чьей телефонной книге
ты уже не числишься. Дальше, к югу,
то есть к юго-востоку, коричневеют горы,
бродят в осоке лошади-пржевали;
лица желтеют. А дальше - плывут линкоры,
и простор голубеет, как белье с кружевами.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.