Сглотнув комок, уздой смиряя норов
того, что с горизонтом держит связь,
убить весь день на пиршестве актёров,
от монологов за спины таясь.
Забыв о том, как яд находят в кубке
и шпагой ищут разума комок,
пуститься на уловки и уступки,
от мизансцен со всех спасаясь ног.
Отвергнуть флейту, выгадать мгновенье
на то, что жизни движет вдоль орбит...
Терпи, Офелия, покуда вдохновенье
оркестром правит! Девочка, терпи!
Зарыться в ткань, не выдать содроганья
пред уходящим призраком отца...
Как вдохновенно сумеречной тканью
разделены проходы!
До конца –
две мизансцены...
Нимфа, помоги же
тому, кто остроумье всеблагих
сумел узнать и в гаме не расслышал
твоих молитв и песенок твоих,
тому, кто бесконечных декораций
уже не отличает от дубрав,
под хохот ли, под бешенство оваций
в ослепшем зале бездну распознав,
где занавесь, как веко великана,
приотворит полуночный зрачок,
надувшись ощущеньем океана,
в немом безумье выползшем у ног.
Над белой бумагой потея,
перо изгрызая на треть,
все мучаясь, как бы Фаддея
еще побольнее поддеть:
"Жена у тебя потаскушка,
и хуже ты даже жида..."
Фаддею и слушать-то скучно,
с Фаддея что с гуся вода.
Фаддей Венедиктыч Булгарин
съел гуся, что дивно изжарен,
засим накропал без затей
статью "О прекрасном" Фаддей,
на чижика в клеточке дунул,
в уборной слегка повонял,
а там заодно и обдумал
он твой некролог, Ювенал.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
