Мы пили терпкое вино,
В хауз-кафе на Камергерском.
Из глаз твоих лилось тепло,
Дымил шашлык по-деревенски.
Приятный дым от сигареты,
Чуть закрывал лицо твоё,
Бесцеремонные студенты,
Последний зритель из кино.
Толпа людей, по сути праздной,
Текла по праздничной Тверской.
И ты была прекрасно-разной,
То вдруг печальной, то чужой.
Но лёгкая твоя надменность,
Спадала, словно пелена,
И от лица теплилась нежность,
И я смотрел в твои глаза.
Твои глаза всегда со мною,
Той зажигательной искрой.
И где б я не был, я с тобою,
Под каблуком, и под пятой.
Я закрыл Илиаду и сел у окна,
На губах трепетало последнее слово,
Что-то ярко светило — фонарь иль луна,
И медлительно двигалась тень часового.
Я так часто бросал испытующий взор
И так много встречал отвечающих взоров,
Одиссеев во мгле пароходных контор,
Агамемнонов между трактирных маркеров.
Так, в далекой Сибири, где плачет пурга,
Застывают в серебряных льдах мастодонты,
Их глухая тоска там колышет снега,
Красной кровью — ведь их — зажжены горизонты.
Я печален от книги, томлюсь от луны,
Может быть, мне совсем и не надо героя,
Вот идут по аллее, так странно нежны,
Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
