Как я хочу читать с тобой Губанова,
Несчастного, талантливого, пьяного,
У Ольги на кровати доходной
Быть первой и последней – и одной.
Спивалась Ольга, а сынишка чах.
И мы с безумным отблеском в очах,
Трагедии чужой не замечали,
Чужой – в итоге, а своей – в начале.
Там телефон – рычаг и трубки остов,
И мы, не покидая чудный остров,
Лишь время узнавали по 09,
Была телефонистка старой девой,
Ругалась, слыша наши голоса –
Мы отмечались через полчаса.
Уж дворник мёл, почёсывая чресла,
И в комнате просматривалось кресло,
Зиял дверной проём, как амбразура,
И с графоманом цапалась халтура
За стенкой, отбиваясь и визжа,
А он ей отвечал в «три этажа».
Ну, далее, как водится всё было:
Я чёлочку по-новому взвинтила,
А ты свой чубчик набок зачесал,
Мне посвятив жестокий мадригал…
Вечерняя станция.
желтая заря...
По перрону мокрому
я ходила зря.
Никого не встречу я,
никого, никого.
лучшего товарища,
друга моего...
Никуда не еду я
никуда, никуда...
Не блеснут мне полночью
чужие города.
Спутника случайного
мне не раздобыть,
легкого, бездомного
сердца не открыть.
Сумерки сгущаются,
ноют провода.
Над синими рельсами
поднялась звезда.
Недавней грозою
пахнет от дорог.
Малые лягушечки
скачут из-под ног.
1935
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.