Вот не(вс)кая девушка пишет стихи.
Они, между прочим, совсем не плохи,
Скажу даже больше - они гениальны
В сравненьи с осадками той чепухи,
Которую сыплет в мозги интернет,
Как некий вулкан, извергающий бред,
А мы, словно жертвы злосчастной Помпеи -
И воздуха нет, и спасения нет.
Простите, отвлёкся..О чём, бишь? Увы...
А, может быть, критики-снобы правы:
Чем смог удивить этот вундертинейджер,
Подпрыгнувший выше своей головы?
Но я - не Поэт. И поскольку Господь
С глаголом, творящим и чудо, и плоть
меня управляться отнюдь не сподобил,
То мне позволительно чушь упороть.
"Мэйнстрим" её творчества - тот Абсолют,
Который, как воду на мельницу, льют
В бездонный колодец несчастной любови
(И пьют из него, и туда же плюют).
Застрянут соблазны занозой в мозгу
Свистит одиночество дыркой в боку
А так же вплетается, грубо и зримо,
Обсцентное лыко в тугую строку.
Она пробежится, оставив следы
В чумной геометрии невской воды
И сделает Богу прикольную стрижку,
Запутавшись в кущах Его бороды.
И выпучит глазки Упоротый Лис,
И выйдет навстречу Укуреный Принц,
И скажет ответ за "кого приручили"
-"Не ссы, Антуан, всё ништяк, зашибись!"
Ах, юные гении...Горе моё...
Варавва в нирване, рваньё и враньё.
Пока остальное за голос не взято -
Быть может, прийду посмотреть на неё.
Когда менты мне репу расшибут,
лишив меня и разума и чести
за хмель, за матерок, за то, что тут
ЗДЕСЬ САТЬ НЕЛЬЗЯ МОЛЧАТЬ СТОЯТЬ НА МЕСТЕ.
Тогда, наверно, вырвется вовне,
потянется по сумрачным кварталам
былое или снившееся мне —
затейливым и тихим карнавалом.
Наташа. Саша. Лёша. Алексей.
Пьеро, сложивший лодочкой ладони.
Шарманщик в окруженьи голубей.
Русалки. Гномы. Ангелы и кони.
Училки. Подхалимы. Подлецы.
Два прапорщика из военкомата.
Киношные смешные мертвецы,
исчадье пластилинового ада.
Денис Давыдов. Батюшков смешной.
Некрасов желчный.
Вяземский усталый.
Весталка, что склонялась надо мной,
и фея, что мой дом оберегала.
И проч., и проч., и проч., и проч., и проч.
Я сам не знаю то, что знает память.
Идите к чёрту, удаляйтесь в ночь.
От силы две строфы могу добавить.
Три женщины. Три школьницы. Одна
с косичками, другая в платье строгом,
закрашена у третьей седина.
За всех троих отвечу перед Богом.
Мы умерли. Озвучит сей предмет
музыкою, что мной была любима,
за три рубля запроданный кларнет
безвестного Синявина Вадима.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
