В больнице миф бродил, страшней реалий:
завёлся Зверь, которого все гнали –
как только подойдёт к кому без спроса,
того под утро мёртвым в морг уносят...
И долго это длилось, но однажды
забрёл в палату этот Зверь ужасный,
следя опасным взглядом за девчонкой,
как всем вокруг казалось – обречённой...
Больная, не боясь его, по-свойски
к себе позвав, погладила по шёрстке,
тот, прыгнув на кровать, давай ласкаться,
уснул в ногах, зажмурившись от счастья...
Пугать поверьем взрослые не смели,
тревожно ожидали всю неделю,
примета не сбылась – довольно скоро
ушла домой девчушка та здоровой...
С тех пор в палатах что-то изменилось –
больные проявляли к Зверю милость,
забыли о плохой примете напрочь,
желали, чтобы он остался на ночь...
А что котёнку надо было? Малость –
чтоб радовались, мило улыбались,
кормили, шёрстку гладили отважно,
чтоб поняли, что он совсем не страшный!
В начале декабря, когда природе снится
Осенний ледоход, кунсткамера зимы,
Мне в голову пришло немного полечиться
В больнице # 3, что около тюрьмы.
Больные всех сортов - нас было девяносто, -
Канканом вещих снов изрядно смущены,
Бродили парами в пижамах не по росту
Овальным двориком Матросской Тишины.
И день-деньской этаж толкался, точно рынок.
Подъем, прогулка, сон, мытье полов, отбой.
Я помню тихий холл, аквариум без рыбок -
Сор памяти моей не вымести метлой.
Больничный ветеран учил меня, невежду,
Железкой отворять запоры изнутри.
С тех пор я уходил в бега, добыв одежду,
Но возвращался спать в больницу # 3.
Вот повод для стихов с туманной подоплекой.
О жизни взаперти, шлифующей ключи
От собственной тюрьмы. О жизни, одинокой
Вне собственной тюрьмы... Учитель, не учи.
Бог с этой мудростью, мой призрачный читатель!
Скорбь тайную мою вовеки не сведу
За здорово живешь под общий знаменатель
Игривый общих мест. Я прыгал на ходу
В трамвай. Шел мокрый снег. Сограждане качали
Трамвайные права. Вверху на все лады
Невидимый тапер на дедовском рояле
Озвучивал кино надежды и нужды.
Так что же: звукоряд, который еле слышу,
Традиционный бред поэтов и калек
Или аттракцион - бегут ручные мыши
В игрушечный вагон - и валит серый снег?
Печальный был декабрь. Куда я ни стучался
С предчувствием моим, мне верили с трудом.
Да будет ли конец - роптала кровь. Кончался
Мой бедный карнавал. Пора и в желтый дом.
Когда я засыпал, больничная палата
Впускала снегопад, оцепенелый лес,
Вокзал в провинции, окружность циферблата -
Смеркается. Мне ждать, а времени в обрез.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
