Луна окна листая
Заходит ни на раз и не вдруг
Собирая угольные птичьи стаи
Отправляя мечты переводом на юг
До востребования Изнывая
Сдает щенячьи души в добрые руки
Плачет и умоляет терпеть и не ныть
Петь и плясать когда крюк
луны
Вцепляются в форточку
Угольная птица рада видеть корочку
И склевывая её с добрых рук
Воркует
как голубь
С оливковой ветвью в улыбчивом клюве,
Ан-На!
и полируя
Как слепой старый мечник на ощупь
дымное лезвие сна
2. OUT
Парус с болезнью Паркинсона
Ждет Ясона мелко трясется
Как шавка на набережной Роны
При переправе слонов Ганнибала
Носом черным языком алым
Как волчица тычется
В Ромула с Ремом
Власяница растянута вместо неба
К ней пришиты вериги и вОроны
Вперемежку с голубками и овнами
Львами воланами и волнами
Исходящей любви чьи коды
Вилланы заносят в амбарные книги
Переводя в первые всходы и слова жаворонка веря
В урожаи и роды
Путая скрипичные ключи с номером зверя
Отчего же, Ши? Что вас втуне содрогает? (море волнуется раз..)
О, меня уже содрогает? А я-то думала, шо это заключенные тюрьму раскачали (с)
"Парус с болезнью Паркинсона"-фраза оправдывающая се творение...
Мы сидели в Гогиели*
Спорили о Перси Шеллинге и Канте Эммануэле
Пили саперави и ели купаты
И были немного горбаты
Не оттого что у каждого был горб
А потому что каждый тащил на плечах гроб
В котором лежали бежали свистели Разум и Вера
Официант кажется Гера
Предположил что с гробами не танцуют лезгинку
И подойдя к двустворчатой двери
Приоткрыла одну половинку
-----------------------
* Гогиели – ресторан грузинской кухни в Москве
ЗЫ. Возможно Гера не он, а она, или даже оно
А может и ВАНО, и хрен с ними, мой друг,
по пьяну часто видят разум, но это сразу, а после похмелье...главное беречь хлебало, иметь язык, як лекало и хлебать любое пойло, ибо важнее с кем есть, ибо в конце придется сесть(на унитаз), расправить голубой(от тумаков) таз и начать долгий путь дефекации в пространства, но взамен ожидать Мельпомену, хоть в говне, но похожую на трансвестита...
У вас всемирная печаль Игорь, вмажьте коньяк и заполните пустующее спазмами воспоминании...главное не путать она и он, уж лучше оно...
Какой-то ты другой здесь... Расшифровывать и расшифровывать. Но стиш притягивает, - видимо есть чем...
Не люблю я долго вариццо в одном котле, Володь, это вредно для психического и творческого здоровья. Надо бы из кипятка да в молоко, из молока в ключевую воду и т. д. Do while N= “добрый молодец” loop.
А это… Что это? Это - surréalisme à la française, так сказать. Где-то между Рене, Супо и русским космизмом
какой вязью исполосовано небо
за вязами стелется след Рэбы
голубям выше не размахнуться.
режь лезвием.
только бы не проснуться
ниже знаков и слов.
хорроош! (стих). добралась таки сегодня я до открытых форточек.
а шоссе бежит вдоль леса
сучья морда на луне
только мачты МТСа
попадаются одне
нажала как обычно мимо, зато округлила.))))
дада, красиво получилось:)
нормально, номер зверя - выпендрёж.
я рад, номер зверя - не выпендреж, а органическая составляющая:)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Здесь жил Швейгольц, зарезавший свою
любовницу – из чистой показухи.
Он произнес: «Теперь она в Раю».
Тогда о нем курсировали слухи,
что сам он находился на краю
безумия. Вранье! Я восстаю.
Он был позер и даже для старухи -
мамаши – я был вхож в его семью -
не делал исключения.
Она
скитается теперь по адвокатам,
в худом пальто, в платке из полотна.
А те за дверью проклинают матом
ее акцент и что она бедна.
Несчастная, она его одна
на свете не считает виноватым.
Она бредет к троллейбусу. Со дна
сознания всплывает мальчик, ласки
стыдившийся, любивший молоко,
болевший, перечитывавший сказки...
И все, помимо этого, мелко!
Сойти б сейчас... Но ехать далеко.
Троллейбус полн. Смеющиеся маски.
Грузин кричит над ухом «Сулико».
И только смерть одна ее спасет
от горя, нищеты и остального.
Настанет май, май тыща девятьсот
сего от Р. Х., шестьдесят седьмого.
Фигура в белом «рак» произнесет.
Она ее за ангела, с высот
сошедшего, сочтет или земного.
И отлетит от пересохших сот
пчела, ее столь жалившая.
Дни
пойдут, как бы не ведая о раке.
Взирая на больничные огни,
мы как-то и не думаем о мраке.
Естественная смерть ее сродни
окажется насильственной: они -
дни – движутся. И сын ее в бараке
считает их, Господь его храни.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.