«Осень любит шарфы и чулки»,-
То ли классик сказал.
То ли я говорю, невзирая на солнце в зените.
До свидания, пиво! Aloha вино и вокзал,
Терминал в Шереметьево.
- Я ухожу, извините!
У подруги моей пятый день умирает отец.
То лежит и хрипит, то встает и беззубо смеется.
Если верить статистике, скоро наступит конец.
Но врачи говорят: может быть, все еще обойдется.
Мы поверим врачам.
Мы - жилички из тех палестин,
Где нетронутый берег полог и вода бирюзова,
Где не липнет к ногам во дворе чернозем-пластилин,
И в окно не стучат оголтелые чайки Азова.
Здесь печаль не светла, но привычна уже, как мигрень,
Как прощание с летом и южных ветров перемена.
Дистонию любви все равно чем лечить: хоть сирень
Положи ей на рану, хоть спиртом залей цикламены.
Я закрыл Илиаду и сел у окна,
На губах трепетало последнее слово,
Что-то ярко светило — фонарь иль луна,
И медлительно двигалась тень часового.
Я так часто бросал испытующий взор
И так много встречал отвечающих взоров,
Одиссеев во мгле пароходных контор,
Агамемнонов между трактирных маркеров.
Так, в далекой Сибири, где плачет пурга,
Застывают в серебряных льдах мастодонты,
Их глухая тоска там колышет снега,
Красной кровью — ведь их — зажжены горизонты.
Я печален от книги, томлюсь от луны,
Может быть, мне совсем и не надо героя,
Вот идут по аллее, так странно нежны,
Гимназист с гимназисткой, как Дафнис и Хлоя.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
