Тот Карабас, Борис, что раздает нам роли,
кажется, только он в курсе сценария, в курсе
того либретто, что мы на последнем курсе
будем сдавать – немые актеры боли.
Крепко привязаны камни к душе – награда
за жизнь на сцене; он ходит, гремит ключами,
дергает ниточки, каждому подключает
маленький эмулятор личного, Боря, ада.
Плачет Пьеро, Боря, волосы у Мальвины
прежде чем выпасть резко позеленели,
и жалюзи иллюзий, души ламели –
истины улетели, прокисли вина.
Бо рис, пшеница, злаки, крупа, каменья:
время приходит ноты собрать в аккорды.
Рядом, Борь, рядом боль и любовь и гордо –
дорого, и над городом тянет тенью
волглых от слез тенет и от крови красных;
разно не значит – розно, не значит – поздно.
Падают люди – падают в небо звезды.
Падают в небо, значит все не напрасно…
Боясь расплескать, проношу головную боль
в сером свете зимнего полдня вдоль
оловянной реки, уносящей грязь к океану,
разделившему нас с тем размахом, который глаз
убеждает в мелочных свойствах масс.
Как заметил гном великану.
В на попа поставленном царстве, где мощь крупиц
выражается дробью подметок и взглядом ниц,
испытующим прочность гравия в Новом Свете,
все, что помнит твердое тело pro
vita sua - чужого бедра тепло
да сухой букет на буфете.
Автостадо гремит; и глотает свой кислород,
схожий с локтем на вкус, углекислый рот;
свет лежит на зрачке, точно пыль на свечном огарке.
Голова болит, голова болит.
Ветер волосы шевелит
на больной голове моей в буром парке.
1974
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
