Блестят глаза, как лужи на асфальте,
Измазанные грязью век, бровей.
Разлив измены. Сказано: Прощайте!
И спрятался печальный соловей.
На голове растрёпанные косы.
Изгрызанные ногти на руках.
Ах как милы весною были грозы!
Теперь, с листвою вместе, жизни крах.
Бутылка водки, минимум закуски,
Не опьянеть когда клокочет грусть.
Мы любим и прощаемся по-русски!
Одну судьбу свою не обмануть...
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015
У всего есть предел: в том числе у печали.
Взгляд застревает в окне, точно лист - в ограде.
Можно налить воды. Позвенеть ключами.
Одиночество есть человек в квадрате.
Так дромадер нюхает, морщась, рельсы.
Пустота раздвигается, как портьера.
Да и что вообще есть пространство, если
не отсутствие в каждой точке тела?
Оттого-то Урания старше Клио.
Днем, и при свете слепых коптилок,
видишь: она ничего не скрыла,
и, глядя на глобус, глядишь в затылок.
Вон они, те леса, где полно черники,
реки, где ловят рукой белугу,
либо - город, в чьей телефонной книге
ты уже не числишься. Дальше, к югу,
то есть к юго-востоку, коричневеют горы,
бродят в осоке лошади-пржевали;
лица желтеют. А дальше - плывут линкоры,
и простор голубеет, как белье с кружевами.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.