Вьется тучная тучка в поле зрения
Из окна больницы, полна презрения
Ко всем моим страхам и подозрениям
И иным проявлениям безязыкой мысли.
Как шустра медсестра в облаченьи белом,
Её дело иглой продырявить тело,
А моё же дело предоставить тело,
Пока мысли не перекисли.
2
Под воздействием молекул пироцитама,
Я отчётливо понял, что нагая дама,
Надышавшись в июле парами "Агдама",
Склоняла меня к пороку.
Я же грешным делом о ней думал нежно,
И взглянуть боялся, и смотрел небрежно,
А когда уж случалось, прилежно
Целовал её только в щёку.
3
Я лежу в больнице и жую таблетки.
Я как лев заключенный судьбою в клетку.
Я смотрю в окно, там терзает ветку
Клёна хищный голодный дождь.
В коридоре, как рыбы, плывут больные,
Они тоже люди, но уже иные,
Закрываю глаза, вижу сны цветные,
Снится всякая глупая ложь.
Телемак Эвхарису встречает в пути.
Свой корабль он сжигает дотла.
— Извини меня, Ментор, с добром отпусти.
Ложе брачное лучше одра.
И срывается Ментор на мат-перемат.
Но доносится голос, высок:
«Не тужи о своём корабле, Телемак,
это дерева только кусок.
Не тужи об отце, он давно заторчал
у такой же, как нимфа твоя.
Он таких — чтоб сказать поприличнее — чар
поотведал,такого питья
из распахнутых уст, из кувшинов живых,
перевёрнутых к небу вверх дном,
что его ни один не волнует жених
и ни все женихи табуном.
Добрый день вам, счастливцы, попавшие в цель.
Вы доплыли до правильных стран.
Человечества станут качать колыбель
чудо-нимфы героям в пандан».
Только Ментор кричит: подымись, Телемак.
И Улисса Афина зовёт.
И от вёсельных топких тошнит колымаг,
от сыновних-отцовских забот.
Ты ревнива, Афина. Ты хочешь любви.
И доспехи истомой текут.
Покоряемся воле. Но мы не твои.
Ничего. Скоро боги умрут.
1994
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.