А на моём конце проспекта революции,
Разорванная на ошмётки цель,
Твоё безвременье - судилище Конфуция,
Июнь и май стекаются в апрель.
Твой заполошный крико-свист наказан вольностью,
Песок минут стекает из часов,
Как будто розги - ночь разрежут непристойности,
Параболой не взвешенных весов.
Летят слова в кровавом о́тсвете бессмертия,
Искрится время в грохоте машин,
Шипит, сжимая губы воздух, в круговерти я
Остался неприкаянным. Один.
На четверых нетронутое мыло,
Семейный день в разорванном кругу.
Нас не было. А если что и было –
Четыре грустных тени на снегу.
Там нож упал – и в землю не вонзится.
Там зеркало, в котором отразиться
Всем напряженьем кожи не смогу.
Прильну зрачком к трубе тридцатикратной –
У зрения отторгнуты права.
Где близкие мои? Где дом, где брат мой
И город мой? Где ветер и трава?
Стропила дней подрублены отъездом.
Безумный плотник в воздухе отвесном
Огромные расправил рукава.
Кто в смертный путь мне выгладил сорочку
И проводил медлительным двором?
Нас не было. Мы жили в одиночку.
Не до любви нам было вчетвером.
Ах, зеркало под суриком свекольным,
Безумный плотник с ножиком стекольным,
С рулеткой, с ватерпасом, с топором.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.