О, как в юдоли наших судеб
бездумно, пОходя, беспечно,
поспешно, грубо, бессердечно
в тумане лжи и словоблудья
мы ближних судим, судим, судим!
Их краскою одной пометив,
полутонов не признавая,
при всём природном многоцветьи,
палитра яркая - чужая
и голос пониманья чужд,
хоть ветер ноября, не мая,
разлук, потерь, грядущих стуж
над пустырями бывших дружб
гудит, гудит, не умолкая...
Всех под одну гребёнку стричь,
развивши бешеную прыть,
стремимся, в стадо загоняя,
и гуру нет, себя опричь.
В удушливой лавине буден
мы, не умея слушать, судим,
не вникнув в суть, ходя по краю,
мы априори отвергаем,
ярлык наклеив, осуждаем
и снова в гневе судим, судим...
Не потому ли путь так труден,
стынь одиночеств ждёт немая?
Мировоззрение чужое неверно тем лишь, что чужое,
не стать ему твоим родным, а потому его - в изгои,
инакомыслящих - распни!
Вопрос извечный: Почему не могут уживаться рядом
окрасов разных мненья, взгляды,
испепеляют в гневе взглядом друг друга с твёрдым: "Не приму!"?
Имяреку, тебе, - потому что не станет за труд
из-под камня тебя раздобыть, - от меня, анонима,
как по тем же делам - потому что и с камня сотрут,
так и в силу того, что я сверху и, камня помимо,
чересчур далеко, чтоб тебе различать голоса -
на эзоповой фене в отечестве белых головок,
где на ощупь и слух наколол ты свои полюса
в мокром космосе злых корольков и визгливых сиповок;
имяреку, тебе, сыну вдовой кондукторши от
то ли Духа Святого, то ль поднятой пыли дворовой,
похитителю книг, сочинителю лучшей из од
на паденье А.С. в кружева и к ногам Гончаровой,
слововержцу, лжецу, пожирателю мелкой слезы,
обожателю Энгра, трамвайных звонков, асфоделей,
белозубой змее в колоннаде жандармской кирзы,
одинокому сердцу и телу бессчетных постелей -
да лежится тебе, как в большом оренбургском платке,
в нашей бурой земле, местных труб проходимцу и дыма,
понимавшему жизнь, как пчела на горячем цветке,
и замерзшему насмерть в параднике Третьего Рима.
Может, лучшей и нету на свете калитки в Ничто.
Человек мостовой, ты сказал бы, что лучшей не надо,
вниз по темной реке уплывая в бесцветном пальто,
чьи застежки одни и спасали тебя от распада.
Тщетно драхму во рту твоем ищет угрюмый Харон,
тщетно некто трубит наверху в свою дудку протяжно.
Посылаю тебе безымянный прощальный поклон
с берегов неизвестно каких. Да тебе и неважно.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
