Мы бы вышли из штолен, но отвесна стена -
Всяк на свете виновен, всё на свете вина.
Тот познал эту тайну, кто смотрел НВО -
Лишь вина неслучайна, больше нет ничего.
Королевы рептилий, яйценосных зверей,
Не бывало красивей, не бывало добрей,
Но накрыла девчонку с головою волна,
И остался Джон Сноу, а у Сноу - вина.
За стеною метели, ветер дует в окно,
Стая юных офелий поседела давно,
Где ты низшая каста, с кем я выпью вина?
В голове Фортинбраса вместо яда вина.
В чистом поле крыжовник, в грязном поле инжир -
Если был ты виновник, значит, брат мой, ты жил.
В тёмно-синее небо улетала стрела,
Как вина на древке проступала смола.
У всего есть предел: в том числе у печали.
Взгляд застревает в окне, точно лист - в ограде.
Можно налить воды. Позвенеть ключами.
Одиночество есть человек в квадрате.
Так дромадер нюхает, морщась, рельсы.
Пустота раздвигается, как портьера.
Да и что вообще есть пространство, если
не отсутствие в каждой точке тела?
Оттого-то Урания старше Клио.
Днем, и при свете слепых коптилок,
видишь: она ничего не скрыла,
и, глядя на глобус, глядишь в затылок.
Вон они, те леса, где полно черники,
реки, где ловят рукой белугу,
либо - город, в чьей телефонной книге
ты уже не числишься. Дальше, к югу,
то есть к юго-востоку, коричневеют горы,
бродят в осоке лошади-пржевали;
лица желтеют. А дальше - плывут линкоры,
и простор голубеет, как белье с кружевами.
1982
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.