Быт, как быт,
ложь, как ложь.
Свет, как свет,
Пробивает клинком полотно плотных штор.
Будешь есть?..
Покурю...
Что, обед?..
Суету растворяет ночной хлороформ.
Утро-день…
Вечер-ночь…
В шесть вставать…
Маховик продолжает вращать трудодни.
Жизнь – доска,
боль – утюг,
чувства – гладь.
Ты не вправе хоть что-то в себе изменить?!
Точно нет?
Беспросвет?
Нет путей?
В этом мире, где столько не стоптано пар…?...
Башмакам
не хватает
гвоздей…
Неужели двоих не несёт Боливар?
Не души
птицу-душу
во сне,
Просыпаясь под утро в холодном поту:
Шея словно
в застывшей
клешне,
И прикован утюг к пузырю-животу.
На окошке на фоне заката
дрянь какая-то жёлтым цвела.
В общежитии жиркомбината
некто Н., кроме прочих, жила.
И в легчайшем подпитье являясь,
я ей всякие розы дарил.
Раздеваясь, но не разуваясь,
несмешно о смешном говорил.
Трепетала надменная бровка,
матерок с алой губки слетал.
Говорить мне об этом неловко,
но я точно стихи ей читал.
Я читал ей о жизни поэта,
чётко к смерти поэта клоня.
И за это, за это, за это
эта Н. целовала меня.
Целовала меня и любила.
Разливала по кружкам вино.
О печальном смешно говорила.
Михалкова ценила кино.
Выходил я один на дорогу,
чуть шатаясь мотор тормозил.
Мимо кладбища, цирка, острога
вёз меня молчаливый дебил.
И грустил я, спросив сигарету,
что, какая б любовь ни была,
я однажды сюда не приеду.
А она меня очень ждала.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
