Все спокойно, сошлись пушинки восьмеркой в танце.
Если больно не станет, не станется танца рук.
Развеселая проседь прячется под висками.
Разложила старуха-дура нам время в грудь.
Не сказав, что делать, оставила нам смеяться
Золотистых пашен веселых зной.
Мне так боязно, так опасливо прикасаться
До твоей спины, до твоих волос.
Ветер сгинет в осине белой, воскреснет снова.
На все это уйдет всего сорок колоколов.
В темных зарослях у забора ветер
Говорит спокойно, что здесь мой гроб.
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая еще дымилась рана;
По капле кровь точилася моя.
Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня — но спал я мертвым сном.
И снился мне сияющий огнями
Вечерний пир, в родимой стороне.
Меж юных жен, увенчанных цветами,
Шел разговор веселый обо мне.
Но в разговор веселый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа ее младая
Бог знает чем была погружена;
И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той;
В его груди дымясь чернела рана,
И кровь лилась хладеющей струей.
1841
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
