Ветер щекочет локти.
Свистят поезда.
Люди ждут свой, их злости
хватит на то, чтоб занять места.
Здание вокзала огромно
и похоже на первичный мужской половой признак.
Строители полагали, что кроме
этой постройки самарцы ничего интересней не видели в жизни.
А когда выезжаешь - сразу реки, болота -
рыбаки на лодках, коряги и прочая муть
отражаются в них, не думая в них тонуть.
Далее горы мусора и, видимо, дачи.
Насчёт гор - других быть не могло и быть не могло иначе,
поскольку мусор не может взять и исчезнуть,
копясь на людских помойках, кормя собак
и слишком хилую оппозицию, которая честно,
но слишком несмело действует на местах.
Окно погружает то в деревенский быт,
то в заводскую действительность, где охранник
сторожит кучу щебня, похмелен, небрит,
он шагами рисует колеблющийся трёхгранник.
Но за окном всё больше - леса,
где ничья из двуногих может быть не ступала,
но стоит выше поднять глаза
и зелёная/красная крыша блеснёт металлом.
Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье - все готовы:
Никто не хочет грусть делить.
Один я здесь, как царь воздушный,
Страданья в сердце стеснены,
И вижу, как судьбе послушно,
Года уходят, будто сны;
И вновь приходят, с позлащенной,
Но той же старою мечтой,
И вижу гроб уединенный,
Он ждет; что ж медлить над землей?
Никто о том не покрушится,
И будут (я уверен в том)
О смерти больше веселиться,
Чем о рождении моем...
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
Авторизация
Камертон
