Неустроенный быт,
Солнце, скрытое пыльной портьерой.
Позабытый уют,
Холостяцкий невкусный обед.
Муха сонно жужжит,
Одиноко кружа в интерьере.
И нигде нас не ждут,
И никто не придёт на фуршет.
Это я, это ты,
Это мы в одиночестве гордом -
Я в Москве, ты в Клину.
Беспросветная жизнь на двоих.
Поливаю цветы,
Подбираешь лениво аккорды.
Прозябаем в плену
Надоевших привычек своих.
Но однажды с утра,
Сговорившись, мы купим билеты.
Ты в столичный экспресс,
Я, в плацкартном, навстречу тебе.
И, нажав на стоп-кран,
Выйдем оба на станции "Лето",
Пересядем на рейс
По маршруту Москва-Коктебель.
На горе Карадаг
Эдельвейс ты разыщешь под снегом.
Станем песни мы петь
На полУночном пляже вдвоём.
Будем пить мы коньяк -
Восемь звёздочек южного неба.
На созвездье Дельфина смотреть,
Отражённое в море ночном.
Меня упрекали во всем, окромя погоды,
и сам я грозил себе часто суровой мздой.
Но скоро, как говорят, я сниму погоны
и стану просто одной звездой.
Я буду мерцать в проводах лейтенантом неба
и прятаться в облако, слыша гром,
не видя, как войско под натиском ширпотреба
бежит, преследуемо пером.
Когда вокруг больше нету того, что было,
не важно, берут вас в кольцо или это - блиц.
Так школьник, увидев однажды во сне чернила,
готов к умноженью лучше иных таблиц.
И если за скорость света не ждешь спасибо,
то общего, может, небытия броня
ценит попытки ее превращенья в сито
и за отверстие поблагодарит меня.
1994
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
