Где-то на невинномысском горячем перроне, до чеченской ещё войны, там, где полчаса стоял когда-то очень давно мой поезд, осталась жить-горевать рыжая дворняга, короткошерстная низенькая сука без правой передней лапы - инвалидка. Культя дёргалась иногда - отсутствующая нога пыталась ходить. Дворняга, ныряя мордой, подковыляла к вагону и с более ли менее безопасного расстояния поглядела на нас, вышедших покурить, вопрошающе, но без особой надежды.
- Ого, ты смотри! - сказал кто-то. - Колесом срезало!..
Хорошо - была у меня недоеденная курица, а ехать всего ничего оставалось. Вынес. Но, прежде чем припрыгать к куску, она, разумная тварь, пытливо поглядела мне в глаза и, решив, по размышлении, рискнуть всё-таки, деликатно ухватила курицу из руки - и слопала в два глотка. На второй кусок, уже размягчённая, она прежде нагляделась как следует, улёгшись рядом с ним на корявый асфальт, искоса нагляделась, как бы не зная ещё вовсе, что достанется он ей, кусок этот, - и только помечтавши хорошенько, подобралась, вскарабкалась на три свои лапы и съела - опять-таки мгновенно, но опрятно и подборчиво.
Убожество явно прибавляло ей благородства. Потом я чесал ей за ухом, а она блаженствовала, припав носом к асфальту, жмурилась и сдвигала чёрные комочки бровей. А надоело мне чесать - поглядела снизу, помолчала, да и похромала в сторонку к белому кирпичному заборчику станционному, и там плюхнулась в пыль, выставив на солнце неожиданно выпуклый бок, - рыжая сука, убогая интеллигентка.
Она никому не завидовала, ни к кому не испытывала ненависти, краткое время, глядя на меня, была преисполнена доброжелательности... Но главное - никому не завидовала.
А я представил себя в её шкуре, я просто подумал вдруг, что по какой-либо случайной сцепке мировых нитей, по равнодушному капризу паучих-Мойр, по иному совсем повороту реальности, моё, но скудное и отрывистое Я вполне могло бы влететь в это смердящее тельце с маленьким черепом и без одной лапы к тому же... Я только представил это себе, как уже почувствовал жгучую обиду на всё мироздание!
Если бы не воображение, страдания исчезли бы, оставив одну только боль.
… завидуя мурлычащим котам,
беспечной музе воробьиной песни,
мы, человечишки, устроили плацдарм
людской гордыне. Как же! Из небесных
даров мы выбираем ум и страсть:
творить сравнения , спешить: на шаг-но выше!
И остаемся те же, чтоб упасть
Гораздо ниже воробья на крыше.
..............
сколько всего подумалось о мироздании...
Великолепное стихотворение! Надо делать!..
"Человечишки" - немножко тормозят. Очень упругий темп и понятное, ясное чувство горечи! Надо делать!!!
Спасибо!
)) надо же)спасибо.
Андрей Петрович, не умею. Только что прочла у vvm о частностях и общем))..так и у меня: если написались-прошли строчки и ушли- не возвращаюсь к ним. Возможно, это неверно, но, как в живописи- нужно с самого начала знать, что это будет- многодневная работа, или так и останется этюдом. Никогда не умела в мастерской переносить на холст. Либо немедленно,либо - фуза и грязь.Ох уж эти легкомысленные и импульсивные женсчины, никакого умения создавать шедевры)))
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.