Моя тётя, которая доживает свой век, в израильском городке Реховот, восемнадцатилетней девчонкой, летом 42-года, была призвана на фронт. В конце войны, получила лёгкое ранение и после госпиталя, ей дали три дня отдыха, дома в Москве, где также базировалась их боевая часть ПВО.
Тётя, вероятно, прихватила лишнею ночь. Она сладко спала, когда в дверь громко постучали. На пороге двое военнослужащих, старшина и сержант.
-Рядовая Индик! Почему не вернулись во время в расположение части?-рявкнул старшина, командир взвода.
Тётя, девушка девятнадцати лет, в ночной рубашке, соскочила на пол, нахлобучила свою пилотку и взяв под козырёк, отрапортовала:
- Служу советскому народу, старшине и помкомвзвода!
Бравые воины рассмеялись. Так моя тётя избежала наказания.
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать:
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
Декабрь 1930
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
