Наша мастерская художников, размещалась на верхнем этаже, в старинном особняке 17-го века.
Внизу мастерская краснодеревщика Жукова Иван Андреича. Отношения у нас с ним были самые близкие. К вечеру, напившись, он обычно сидел в большом декоративном кресле, глядя в одну точку, и икал. Кстати, это кресло притащил ему я, найдя на чердаке музея. Он меня изматерил, хотел выбросить вместе с креслом, но смягчился и оставил. А после восстановил. И очень этим гордился. Кресло старинное, с сохранившемся декором, который умело подправил Андреич.
Краснодеревщик он был милостью божьей. Многие работники музеев приходили к нему за помощью, зная наперёд, что поможет. Он восстанавливал шкафы, угрюмые гардеробы, кокетливые кушетки, избалованные пуфики, и многое, многое другое.
Однажды мы всей командой, работали в нашем музее.Заказ был срочный. Оформляли выставку из коллекции И.С.Зильберштейна. Среди этой коллекции акварельные портреты декабристов, работы Николая Бестужева.
Руководил всей подготовкой Евгений Абрамович Минкин. Мужик въедливый, замечал все малейшие промахи. Прекрасно разберался в живописи, знал портретное акварельное искусство, т.е. был очень осведомлённым человеком. Мы его уважали и побаивались, даже Андреич затихал при нём.
Работа кипела: Андреич тут же рядом на станке, изготовлял рамки для портретов. Их нужно было множество. Мы вставляли портретный лист, соблюдая крайнею осторожность. Андреич хотя и не был руководителем, но материл нас за каждую ошибку. Наконец рассвело. Работа подошла к концу, всё было на нужных местах. Этим ранним утром пришёл Евгений Абрамович, довольный осмотрел готовый зал, повернулся к нам сидящим на полу, видимо собираясь что-то сказать. И тут Андреич, устало обратился к Минкину: "Всё в порядке Еврей Абрамыч, всё сделано." Мы смеялись до колик, катаясь по паркету. Вместе с нами смеялся и Еврей Абрамыч.
В густых металлургических лесах,
где шел процесс созданья хлорофилла,
сорвался лист. Уж осень наступила
в густых металлургических лесах.
Там до весны завязли в небесах
и бензовоз, и мушка дрозофила.
Их жмет по равнодействующей сила,
они застряли в сплющенных часах.
Последний филин сломан и распилен.
И, кнопкой канцелярскою пришпилен
к осенней ветке книзу головой,
висит и размышляет головой:
зачем в него с такой ужасной силой
вмонтирован бинокль полевой!
9
О, Господи, води меня в кино,
корми меня малиновым вареньем.
Все наши мысли сказаны давно,
и все, что будет, — будет повтореньем.
Как говорил, мешая домино,
один поэт, забытый поколеньем,
мы рушимся по правилам деленья,
так вырви мой язык — мне все равно!
Над толчеей твоих стихотворений
расставит дождик знаки ударений,
окно откроешь — а за ним темно.
Здесь каждый ген, рассчитанный, как гений,
зависит от числа соударений,
но это тоже сказано давно.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
