Здравствуй!..
Странное чувство, когда не знаешь, с чего начать, но знаешь, чем всё закончится. Странное и такое знакомое, почти родное. Так и некоторые люди бывают – просто знакомые, но почти родные. Иногда это называют странными отношениями, иногда не знают, как назвать.
Вот это была лишняя фраза, если бы я писала текст, я бы её вычеркнула. А в разговоре после такого скажешь: «Не обращай внимания!» И сразу легко переключаешься – а как у тебя?..
Хочется помнить всё, но не получается. Остаются какие-то эпизоды, короткие отрывки. Хочешь помнить слова – а помнятся жесты, сбивается хронологический порядок, на первый план выходят предметы и теряются люди…
Когда тебе некуда идти, самое удачное, если встречается человек, который предлагает пойти в кино. Да потом ещё оказывается, что это совсем другое кино, его показывают в старом троллейбусе, что стоит у вокзала. Троллейбус переделан под видеосалон, туда набивается народ, а на телевизионном экране крутят практически бессюжетный китайский боевик. Чувствуешь, что взрослеешь и впадаешь в детство одновременно. Тебе не интересно? Тебе не холодно?..
Мне интересно и мне не холодно. И потом не холодно, там, на ледяной кухне без батареи, в медленном густом дыму, которым её заволокло полностью. В дыму было всё – и варёная картошка, наспех разломанная и политая подсолнечным, не рафинированным маслом, смешанная с репчатым луком, и водка… Или спирт? Нет, пусть будет водка. Так вполне могло быть – дорогущая водка, картошка с маслом и ледяная кухня. И есть не хочется, правда. Я столько раз потом пыталась приготовить такую же картошку и наесться за тот раз. Не получалось, всё не то стало – картошка, масло, лук, дым…
А помнишь, ты рассказывал, что отец, когда лежал в больнице и уже тяжело болел, сочинял тебе, десятилетнему, стихи, а ты ждал их…
Слушай, ты ведь роман писал, кажется? Дашь посмотреть? Надо было тогда, сразу спросить, когда ты проговорился, но… Я думала будет ещё полно времени. А оказалось, его нет совсем. Вот с этого надо было начать…
Мне холодно. Прозрачная весна
В зеленый пух Петрополь одевает,
Но, как медуза, невская волна
Мне отвращенье легкое внушает.
По набережной северной реки
Автомобилей мчатся светляки,
Летят стрекозы и жуки стальные,
Мерцают звезд булавки золотые,
Но никакие звезды не убьют
Морской воды тяжелый изумруд.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.