Давайте спросим обычного человека, вполне образованного и совсем неглупого: кого из современных поэтов он знает?
И абсолютное большинство либо промолчит, делая вид, что пытается вспомнить, или назовет кого-нибудь из великих, но уже ушедших от нас.
И дело не в том, что уровень поэзии упал ниже паркета.
Золото просто обесценилось. Потому что его стало слишком много.
Всемирная Сеть выплеснула стихи через край элитарности.
Профессиональный “спорт” превратился в любительскую “физкультуру” и перестал выглядеть зрелищем, собирающим стадионы.
Чудо размножилось настолько, что приобрело вид обыденности.
Хорошие стихи стали не редкими самородками, а изделиями массового производства, ширпотребом.
Что заставило относиться к ним без почтительного благоговения и бережного восхищения.
В прежние времена от поэта требовалось быть не только талантливым сочинителем, но и настойчивым проталкивателем своих стихов в печать, что дано далеко не каждому одаренному автору.
Если кто-то полагает, что вот так запросто можно было прийти к редактору государственного издания и, бросив рукопись ему на стол, записаться в профессионалы, то он глубоко заблуждается.
Автору почти всегда вежливо советовали совершенствовать мастерство и учиться у признанных мэтров. А уже потом...
Ибо журнальные площади были строго ограничены в размерах, и публикация в них являлась неплохой кормушкой.
Кто же вот так запросто возьмет и поделится ею?
А теперь на поэтический простор, на всемирно-паутинную волю вырвались неисчислимые табуны авторов, среди которых множество очень даже породистых жеребцов и ко.. ээ.. сочинительниц.
Имя им легион, однако.
Где индивидуальное мастерство не слишком-то выделяется на фоне таких же умельцев.
Но современные поэты уже не нуждаются в постороннем читателе.
Им вполне хватает своего разросшегося цеха.
Они живут в собственном междусобойчике, проводят конкурсы, выстраивают только им понятную иерархию.
Более того, обособленных кланов становится всё больше. И они уже не стыкуются друг с другом, являясь вполне самодостаточными.
Этакие мини королевства со своею знатью, рыцарями и оруженосцами, дворянками и куртизанками, турнирами и эшафотами.
Поэтическое бытиё разобщено и виртуально. И совершенно не востребовано в реальности.
Поэзия стала компьютерной игрой, где автор проходит восходящие уровни.
И постороннему человеку глубоко наплевать на успехи или неудачи такого игрока.
Зарывшегося в свое эго и существующего в иллюзиях вполне уютного для себя мирка, изолированного от колючего мира, живущего в параллельно-непересекающемся измерении.
Какой-то фантазийный винегрет. Ну зачем людям писать на темы, в которых они разбираются никак? Во-первых, Мистификатор, массово стишками в России балуются последние лет двести, если не больше. В малограмотной крестьянской среде массово, так сказать - куда нам, современным, до той массовости - сочинялись частушки, колядки, длинные жалостивые песни ит.д. В среде же грамотной, дворянской, у каждой, уважающей себя дамы, особенно на выданье, было несколько альбомов, куда переписывались стихи из альбомов знакомых, и куда записывали свои стихзи все кавалеры и воздыхатели. Имия всем этим многотысячным авторам виршей - легион, блин. Во-вторых, насчёт "своего цеха". Вы не в курсе, поскольку не понимаете о чём пишите, но весь серебрянный век нашей поэзии, это век цеховиков. Все эти футуристы, иманжинисты и прочие символисты читали стихи в своём кругу, причём не просто поэтам, а идейно близким поэтам. Лишь много их творчество было принято массами. А так всё было как у нас - междусобойчики, собственные рейтинги, выборы самими поэтами короля поэтов и т.д. В третьих. Наиболее массового состояния пик сочинительства в России достиг во второй половине двадцатого века. Стишками были забиты все издания. Если места в печатном органе не хватало стихи не заморачиваясь пели под гитару, отсюда и бум всех наших КСПшников, подпольных рокеров и прочих бардов. Нынешний интернетный, якобы, бум даже рядом не стоит с тем взроывом народного творчества, который случился в те годы. И он давал свои плоды, ибо настоящие гении способны родиться лишь в творческой народной среде. Сейчас же она сжалаь до мизерного островка стихиры и ещё нескольких полумёртвых творческих сайтов. Ну немножко откройте глаза, Мистификатор, прежде чем писать на темы вам далёкие.
Не смог дочитать до конца. Слишком много слофф. Да и тон излишне менторский. Скучно...)
Да вы по теме нифга дочитать не сподобились. Сразу видно засыпали от скуки) Зато у вас веселуха получилась)
Я специально для вас сделал краткий вариант своего поста. Надеюсь что вы успеете дочитать его раньше чем скука вас одолеет. Аот он:простите, но вы панисали чушь и я доказал это с помощью нескольких простых примеров.
Я думаю, что в этом вопросе поэзию не надо рассматривать в отрыве от литературы вообще. Каким авторитетом для образованных современников был Лев Толстой? Если верить Бунину, Лев Николаевич не знал куда спрятаться от своих бородатых последователей) Еще можно вспомнить с каким нетерпением англичане ждали выхода новых глав романов Диккенса. Ничего подобного в современном мире нет. Вместо книг люди ждут новых серий популярного сериала, а раскрученный блоггер-болтун влияет на умы больше, чем иной писатель. Литература утратила свое значение. И поэзия тоже, как её часть.
Прозу пока еще читают. Большинство в аудио варианте, но все же... Можно дискутировать о ее качестве, конечно. Но не станем множить спорные сущности. А вот качество поэзии сейчас очень высокое, на мой взгляд. Я знаю пару десятков поэтов, уровень которых весьма значителен. Сегодняшнее время можно было бы назвать изумрудным веком поэзии. Но когда хорошего слишком много, оно обесценивается. О том и статья.
Я не так хорошо как вы знаю современную поэзию, но согласен с тем, что уровень мастерства у современных поэтов высокий. Но есть ли у них значимые произведения? Такие, которые без ложного пафоса можно назвать памятниками мировой или хотя бы национальной культуры. Можете привести примеры? Согласитесь, что талантливого архитектора, который всю жизнь проектировал типовые многоэтажки или дачные домики, вряд ли можно назвать великим зодчим.
Тут хочу внести ясность: я говорю только о "своих" поэтах. Которые повлияли на мироощущение, подтолкнули к поступкам, "отговорили" от ошибок. Для меня они более чем значимы. Они мои демиурги...) Например, Горбовский и Городницкий послали меня в экспедиции, Кушнер показал Питер с таинственной стороны, Лукьянов научил ценить кажущуюся простоту короткой строки, Соснора очаровал звукописью... Примеры можно продолжать, называя менее громкие имена. Но у каждого из нас свои поэты. И я ничуть не навязываю никому свой индивидуальный список. Мне нет дела до мировой фундаментальности. Есть стихи, которые всегда со мной. И почти все они от наших современников. И еще. Поэты значимы тогда, когда они являются соучастниками моей жизни. О них и речь. Они и есть мои великие зодчие. Как-то так...)
Но ведь это поэты, которые сделали себе имя еще в советское время - по сути в другую эпоху. Если мы говорим про современную поэзию, то наверно надо брать новые поколения. Тех кому 20, 30, 40 лет.
Так ведь и я советский! И наша эпоха еще не закончилась. Дум спиро сперо...)
Нынешнюю эпоху сейчас сложно оценивать: насколько она является продолжением советской. Как говорится, поживем - увидим)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Говори. Что ты хочешь сказать? Не о том ли, как шла
Городскою рекою баржа по закатному следу,
Как две трети июня, до двадцать второго числа,
Встав на цыпочки, лето старательно тянется к свету,
Как дыхание липы сквозит в духоте площадей,
Как со всех четырех сторон света гремело в июле?
А что речи нужна позарез подоплека идей
И нешуточный повод - так это тебя обманули.
II
Слышишь: гнилью арбузной пахнул овощной магазин,
За углом в подворотне грохочет порожняя тара,
Ветерок из предместий донес перекличку дрезин,
И архивной листвою покрылся асфальт тротуара.
Урони кубик Рубика наземь, не стоит труда,
Все расчеты насмарку, поешь на дожде винограда,
Сидя в тихом дворе, и воочью увидишь тогда,
Что приходит на память в горах и расщелинах ада.
III
И иди, куда шел. Но, как в бытность твою по ночам,
И особенно в дождь, будет голою веткой упрямо,
Осязая оконные стекла, программный анчар
Трогать раму, что мыла в согласии с азбукой мама.
И хоть уровень школьных познаний моих невысок,
Вижу как наяву: сверху вниз сквозь отверстие в колбе
С приснопамятным шелестом сыпался мелкий песок.
Немудрящий прибор, но какое раздолье для скорби!
IV
Об пол злостью, как тростью, ударь, шельмовства не тая,
Испитой шарлатан с неизменною шаткой треногой,
Чтоб прозрачная призрачная распустилась струя
И озоном запахло под жэковской кровлей убогой.
Локтевым электричеством мебель ужалит - и вновь
Говори, как под пыткой, вне школы и без манифеста,
Раз тебе, недобитку, внушают такую любовь
Это гиблое время и Богом забытое место.
V
В это время вдовец Айзенштадт, сорока семи лет,
Колобродит по кухне и негде достать пипольфена.
Есть ли смысл веселиться, приятель, я думаю, нет,
Даже если он в траурных черных трусах до колена.
В этом месте, веселье которого есть питие,
За порожнею тарой видавшие виды ребята
За Серегу Есенина или Андрюху Шенье
По традиции пропили очередную зарплату.
VI
После смерти я выйду за город, который люблю,
И, подняв к небу морду, рога запрокинув на плечи,
Одержимый печалью, в осенний простор протрублю
То, на что не хватило мне слов человеческой речи.
Как баржа уплывала за поздним закатным лучом,
Как скворчало железное время на левом запястье,
Как заветную дверь отпирали английским ключом...
Говори. Ничего не поделаешь с этой напастью.
1987
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.