То ж, что мы живем безумной, вполне безумной, сумасшедшей жизнью, это не слова, не сравнение, не преувеличение, а самое простое утверждение того, что есть
Старый пруд (на Volcha «Вот сад цветёт, похожий на Басё»)
Старый пруд!
Прыгнула лягушка.
Всплеск воды.
/Басё/
Мне не понять самурайских изгибов катаны
мысли, хоккующей кратко, со свистом клинка:
в старой воде в тишине расплескалась лягушка —
ряска сомнений сомкнулась — она далека
так же, как чуждые некогда нам иорданы.
Сколько лягушке ни прыгать — концовка найдётся,
вервие мысли окончится там же — в пруду,
слабо воткнувшись в зелёную зыбкость ловушки,
славлю славянское непротивленье труду —
вечно живое «что если?» в мозгу первоходца
тянет лягушкой в тенистой водице родиться,
омут взорвать и раза́варэть* мёртвый покой —
крикнуть «банзай!», расписаться размашисто «Пушкин»,
живо и ярко воскреснуть в привычный седьмой
день сотворения… в силу знакомых традиций.