Мужчина — тайна для женщины, а женщина — для мужчины. Если бы этого не было, то это значило бы, что природа напрасно затратила силы, отделив их друг от друга
"Мне скучно, бес.
Мефистофель.
Что делать, Фауст? Таков вам положен предел, Его ж никто не преступает. Вся тварь разумная скучает..."
Вместо «вместо».
Этот текст – часть и продолжение несколько разбухшей дискуссии под одним из моих стихов, явно уклонившийся от изначальной темы и затронувший интересные, как мне кажется, вопросы более общего плана. Надеюсь, что обсуждаемый предмет окажется интересен не только мне и моему замечательному оппоненту, но и другим любопытным посетителям нашего ресурса :)
Исходник
"(Перейду на новый уровень, а то клаустрофобия начинается) Знаете, Ницше, когда писал о сверхчеловеке, тоже не думал, что его работы попадут в руки к таким великим (в кавычках) модернистам, какими явились фашисты. Шутка).
Древние - они определили основные мотивы, потому что древние были вообще первыми, кто что-либо сказал. Мотивы - это основные темы, которые волновали и будут волновать человека всегда. А что всегда волнует человека? Жизнь и смерть, любовь, Я и Бог, Я и общество (отсюда, кстати, тема маленького человека) и т. д., и т. д. Завтрашнее поколение будет переживать всё то же самое, но уже по-другому, потому что мир, в котором будет жить человек будущего, будет другим. И так, как они об этом смогут сказать, никто за них больше не скажет. Когда я открываю новеллу Декамерона, мне всё равно, что, например, о любви уже было сказано до 14-го века, мне интересно то, как сказал об этом Боккаччо, потому что никто другой ТАК сказать не смог и не сможет, причём - без слов о собственных избранности и мессианстве. И в этом смысле этот автор будет всегда новым - для того, кто его читает. И это так просто.
И что сказать завтрашнему человеку? Что основные темы, которые его волнуют как человека, "бродячие сюжеты" или "вариации на тему"?
Понимаете, сегодня количество трудов о литературе превышает количество литературных произведений. Литературоведческие работы, различные критические исследования - они всегда будут вторичны по отношению к самой литературе, потому что, если бы не литература, их бы не было, что не умаляет, естественно, достоинств работ иных критиков и теоретиков. Ведь когда всё это начиналось, я имею в виду постмодернизм, речь шла о том, что модернизм сложен для восприятия (знаете, это "искусство для искусства" и т. п.), отсюда этот взрыв критики модернизма. Не об этих ли критиках говорил Набоков вот здесь: "Кстати, тот же старомодный метод - низвести все эстетические ценности до уровня своих убогих представлений и способности нарисовать акварельку, а затем обличать "искусство для искусства" с национальной, политической или общеобывательской точки зрения - выглядит крайне комично и у некоторых современных американских критиков"? Просто по времени подходит. Я как-то прочитал постмодернистский шедевр под названием "Дерьмо" (не буду указывать автора), и мне показалось, что всем этими играми в "низведение" и подобным постмодернизм подрывает к себе доверие, да и назвать всё это иронией язык не поворачивается, несмотря на то, что речь идёт о дальнейшем "просветлении". Оно не наступает" (Zheltiy)
Этот гадкий постмодерн
Да, стандартными обвинениями в адрес постмодернизма, являются утверждения, что он якобы «закрывает человечеству окно в светлое будущее», «десакрализирует, деконструирует разумно-добро-вечное». И, вообще, - эпистема, дискурс, симулякр - это оружие распущенных скучающих интеллектуалов для заклания агнца всего святого, что осталось у человека. «Ему нечего сказать завтрашнему человеку (читай - соблазнить, обнадежить, обмануть)» и т.п.
Так ли это? Постмодернизм ли всячески развращает, предательски сводит с пьедестала и наглым образом умыкает заслуженный венец? Или постмодерн только зеркало? Попробуем разобраться.
Буйство мотивов и отшельничество сюжетов
Для начала, небольшая поправка, в качестве, так сказать, «Договора об именовании». Мотивы - не сюжеты. Тем более, не «бродячие» (на манер бездомных) сюжеты, намертво связанные с подсознательным, и потому «вечные» жиды. Мотивы - варианты достижения цели (реализации замысла) в пространстве решений, заданном сюжетом. Т.е., потенциально, – любое действие (глагол) в тексте. Как раз сюжеты и есть то вариативное, что отличает одно произведение от другого – некоторая силовая оболочка, по силовым линиям которой можно двигаться неограниченное число раз. Эпистема (парадигма) – принятое в обществе в данном временном промежутке, шаблонное решение проблемы (сюжета). Именно против эпистем и, построенных на их основе, дискурсов и восстает постмодернизм, настаивая на радикальном плюрализме **, - т.е. разворачивает борьбу за неограниченное расширение мотивов, что сулит не только увеличения общей массы гипертекстов, но и, соответственно, количества «шедевров» в этой массе.
Вышел автор на крыльцо показать своё лицо
Другой вопрос, что следствием информационной революции и планетарной «вэбернизации», сопровождающей критическим увеличением текстовой (а, следовательно, и семантической) массы, сознание человека уже не способное к «моментальной» переработке информации, вычленению из информационного шума полезного сигнала и комплиментарного «знака». Грубо говоря, не хватает «оперативки».
Любопытство вас погубит
Но это еще полбеды. Как и всякое млекопитающее отягощенное любопытством, и существо страсть как не любящее скучать, человек не прекращает попыток объять необъятное, и, в результате, вообще перестает воспринимать текст сколь-нибудь «качественно» и связано с другими текстами. Семантическое поле теряет связанность и распадается на атомарные смыслы, как пирамида рассыпается в пыль. Но воспринимать-то надо. Информация – это всё в наше время: Цигель-цигель ай-лю-лю, товарищи. Михаил Светлов У! Воспринимай, а то проиграешь! Так происходит неизбежная подстройка сознания под внешнее условия среды- упрощение восприятие, переход к так называемому «клиповому сознанию» с естественной потерей качества (глубины) восприятия. Потребители информации начинают требовать, именно требовать, «фаст-буков» с «лайт-смыслом», в надежде если уж не съесть вагон яблок, то хоть понадкусывать от каждого, не подвергаясь риску быть выгнанным взашей из райского сада. Такой спрос (в т.ч. «критический» спрос) никогда не находит полного удовлетворения, а порождает все новое и новое предложение, т.е. то, что мы видим сейчас – маскульт и невиданный поток штампованных текстов с максимально узнаваемыми маркерами и, соответственно, предельно заниженным порогом восприятия.
Бог умер, да здравствует Процесс!
Массовая Информация (с Б-буквы), убивает Бога и сакральность, а вместе с ними «элитарность», и вообще, всякую идею исключительности, но не веру в неё. Заметьте, не конкретный Ницше, Маркс или Хоукинг, а процесс. Процесс не имеет целей и желаний, устремлений и тому подобным абстракций. Процесс убивает цели и целеполагание как таковое. Процесс занимает место Бога и ему начинают молиться. Но Процесс не личность, сам собой не управляет и не может остановиться, по законам диалектики он только может породить другой «отраженный процесс» - контрпроцесс, в своих же недрах. Для реализации которого необходима катастрофа.
А не надо было симулировать..
Человечество научилось не только симулировать (см. пресловутый «симулякр») идеи, представления, парадигмы но и симулировать имитацию второго порядка. Но, похоже, не остановилось и на этом. Возникают имитации третьего порядка - Т.е. имитации симуляции имитации. Тексты в своей массе уже не симулируются честно фокусниками, а вторично имитируют другие тексты неизвестно кем. Имитированные тексты, в свою очередь, имитируют предыдущие и т.д. Т.е. самопроизвольно зарождается безличная «глобальная текстовая машина».
Вперед в джунгли!
Парадоксальным образом, «шторм смыслов» переводит атомарные смыслы в наборы бессмыслиц, начисто «отрубая» воображение и заменяя его отображением, деяние уступает место механическому воспроизводству действий – т.е. инстинкту. Здравствуйте, джунгли! Я вернулся. Это уже опасно, так как постоянно воспроизводиться шизоидная «ультрапарадоксальная ситуация», порождающая, как ей и положено, перманентный «нервный срыв» всего читающего (воспринимающего Тексты) человечества. Грубо говоря, человечество деградирует в зверя, причем не в нормального зверя-суперрелиста, каким он был ранее, а в нового истероидного зверя-идеалиста постоянно находящегося на грани срыва. Факт глобального духовного кризиса (неизбежно увязанный с системным экономическим и экологическим кризисом) - на лицо (вернее на всю голову), и принимается подавляющим числом профессиональных «интеллектуалов» и просто людей мыслящих. Понимание, в свою очередь, запускает нарастающую истерию алармизма, обретающую черты новой парадигмы мышления, что душевному равновесию человечества отнюдь не способствует.
Какое же отношение ко всему этому диалектическому безобразию имеет постмодернизм? То, что он обозначил проблему во всей её «красе», но не дал настоящих рецептов решения? Позвольте, как не дал?
Да здравствует абсурд!
Я, будучи все-таки последовательным «постмодернистским оптимистом», соглашаюсь с теми товарищами учеными, которые считают, что выход из этой грядущей «тьмы египетской» возможен только через качественный скачок сознания, - эдакую «революцию абсурда второго порядка». Первая палеолитическая «абсурдная революция» породила из хомо сапиенса хомо сапиенса сапиенса (человека умного два раза), и теперь должна произвести уже «человека надразумного» или сверхразума человечного (это уж как кому удобнее), с возможной сменой оболочки монады «человек» в перспективе. Вместе с этой революцией наступит конец «эпохи разума», «самосознания», «эстетизма», модернизма и его «второй серии» – постмодернизма и всех «измов» какие обитают в голове «двуумных» наших братьев.
«Так выпьем же, Барон, за человека!» Аминь.
-------------------------------------------
* Начало дискуссии можно посмотреть здесь : http://www.reshetoria.ru/user/Kinokefal/index.php?id=18135&page=1&ord=0
* * Кстати, из радикального плюрализма логично вытекает равенство всех слов словаря любого языка вне зависимости от стиля, т.е. просторечия, вульгаризмы и сленг принципиально равны по любому «возвышенному» и «научному» слову – к вопросу о «Дерьме».
Неужели, Мария, только рамы скрипят,
только стекла болят и трепещут?
Если это не сад –
разреши мне назад,
в тишину, где задуманы вещи.
(Ольга Седакова)
Игорь, привет! С Новым годом! Желаю тебе здоровья, счастья, вдохновения и всяческих малых и больших радостей))
Я вот думаю, у нас в шорте последняя глава для тех, кто не прошел в шорт, называлась всегда "ОСТАЛОСЬ В ИСТОРИИ" (если одно произведение) или "ОСТАЛИСЬ В ИСТОРИИ" (если два и более произведений). Давай, так и оставим на будущее, а?))) А то как-то неприветливо - "НЕ ПРОШЛО В ШОРТ"))
Игорь, простите, пожалуйста, за то, что не откликнулся на Ваши слова о "Вечере Харменса". В это время я был уже вне Сети. И надолго. Простите и большое спасибо Вам за Ваш отклик. Владислав.
