...В течение полутора месяцев была надежда на врачебную помощь, даже не смотря на фразу (верх изобретательности!) "лечение вам не показано".
Однажды в театре мне объяснили чем трагедия отличается от драмы. В трагедии герой все равно умрет, вне зависимости от попыток его спасти. Не делать попыток очень тяжело, попыток было много, действия загружают, так легче. Но осознание, что теперь мы живём внутри трагедии было с самого начала. И ни я, ни Оля не истерили по этому поводу. Потом болезнь(иногда и с помощью врачей) отнимает у тебя человека по частям. Подробностей не буду. Точно так же урезаются и трансформируются отношения. Из "супруг - супруга" они переходят в "родитель - ребенок", нужен уход и сказки, потом любимый человек станет совсем беспомощным. "Ты будешь становиться всё меньше и меньше, а потом твоей душе будет принадлежать весь мир..." Три недели в паллиативном отделении онкодиспансера (читай в палате смертников) та ещё аскеза. Ты превращаешься в самого доброго в мире медбрата - горшки, памперсы, капельницы - всё твое, а ещё хорошие слова для каждого. Потом ты держишь за руки умирающего человека, а когда отпускаешь - он отлетает на небо вместе со стрижами. И ты пишешь об этом стихотворение. А потом всё повторяется... Не находя места, ты стучишься в церковь, но живых не принимают - батюшка уезжает в отпуск в Турцию. Тогда ты стучишься в церковь для мертвых, и ситуация меняется в лучшую сторону. Далее у тебя есть ещё сорок дней. И можно делать добрые дела и разговаривать с хорошими людьми в состоянии "то в жилетку поплакаться, то морду набить". И подставляют и жилетку, и морду, но тебе это уже не нужно, приходит осознание, что пора из ямы вылезать. И ты приглашаешь в ресторан самую красивую женщину из тех, до которых можно дотянуться. Чтобы просто посмотреть на нее. Но она, зараза, начинает плакать о своём,т.к. кризис среднего возраста накрывает женщин сильнее. И на этой волне глубокой эмпатии, начинаешь понимать, что можешь ещё быть полезен, да и вообще ещё способен влюбиться. И сутки счастлив и мечтателен, но на вторые тебя отшивают, а на третьи понимаешь, что это сигнал свыше - ты просто не туда пошёл, возьми на три румба вправо. И сразу, на волне растревоженных чувств берешь вправо, а там, оказывается, тебя уже ждут. Только, пока ты шёл, ты уже начал меняться. И, чтобы маршрут не оборвался, ты должен поменяться окончательно. Тебе дали второй шанс, но третьего может и не быть.И я делаю ставку и кручу барабан...
Вспомнила Последнее танго в Париже: "ничего не хочу знать, не рассказывай".
Когда они начинали рассказывать, оказывались более голыми, чем были.
А может, им нечего было рассказывать.
Уважаемые г. редакторы. Позвольте спросить. Если бы вашему (мне всё меньше хочется называть его своим) сайту оказал честь своим присутствием Евгений Сатановский и повторил бы то, что в своей ярости благородной сказал я, скажите мне, люто бесящаееся от своей никомуненужности недопоэтессо оле тоже дало бы ему двенадцать часов на удаление мнения, угрожая ему, ли сайтом всё-таки не распоряжаются недопоэтессы и прямо рьяные до хорькового аромата защитницы врагов моей страны?
Если через любое время моя последняя публикация будет удалена с сайта, я буду вынужден покинуть сайт, покинуть, считая его притоном русофобской проамериканской, мягко говоря, пакости. Может быть, уйду не один. Оставив оставшихся пересчитывать зелёные сребренники и молиться на крышечку от кока-колы. Тоже даю время на раздумия - администрации сайта - те же двенадцать часов.
