Нельзя плевать в алтаре, а потом молиться там же, на заплёванном полу
(Константин Станиславский)

Все произведения автора

Все произведения Избранное - Серебро Избранное - Золото Хоккура

Сортировка по рубрикам:

Проза

из цикла "Сидориада"

Отрицание отрицания (Оси времени - 2)

Рассказ

- Я кое-что собираюсь у Вас спросить, уважаемый Иван Семенович, - обратился к Сидорову Многомиль Семиверстович, смакуя кофе из маленькой чашечки, - если Вы позволите, разумеется.
- Спрашивайте, - кивнул Иван Семенович.
- Куда Вы пристроили тот сундук, битком набитый отборным кофе?
- Никуда не пристроил. Вывезти было не на чем.
- А! Понимаю… Тут недоработка с моей стороны. Мы это исправим. На какую наживку Вы изволили удить на острове?
- Я предпочитаю на червя.
- Ах, на червя! А на муху не пробовали? Оно конечно червя поймать куда легче, но я Вам очень советую Musca domestica, что принадлежит к семейству мух настоящих.
- Что Вы говорите! А разве существуют мухи ненастоящие?
- Сколько угодно, уважаемый Иван Семенович, сколько угодно!

Обрыдшее лазурное море упорно приставало на горизонте к осточертевшему донельзя небу такого же мерзкого цвета. Иван Семенович как раз собирался в очередной раз отпихнуть надоедливого краба, не оставлявшего свои попытки ухватиться за сандалию, но замер с приподнятой ногой: на остров спускалась летающая тарелка. Вероятно, в механизме инопланетного судна были какие-то неполадки, поскольку спуск происходил не слишком гладко: траектория напоминала падение осеннего листа в безветренную погоду.

В тарелке открылся люк и по выдвинувшемуся трапу начала спускаться процессия. Сидоров ожидал увидеть маленьких зеленых человечков, поскольку именно такой образ был внушен средствами массовой информации, но инопланетяне оказались приятного чудно-синего цвета, как раз такого, что нравился Ивану Семеновичу. Двое первых пришельцев несли своего собрата. Они опустили ношу на песок. Вскоре остальные выстроились вокруг и воздели руки к небу. «Видать, бедолага погиб при посадке», – подумал Сидоров. И, действительно, инопланетяне похоронили своего товарища под ближайшей пальмой. В этот момент инопланетной скорби, подлый краб вцепился в мизинец правой ноги Ивана Семеновича, тот невольно вскрикнул и первый, пока визуальный, контакт между двумя цивилизациями состоялся.

- Робинзон Крузо? – Спросил один из пришельцев, указывая на Сидорова.
- Пятница? – Спросил второй, указывая на притихшего краба.
Иван Семенович потерял дар речи от неожиданности. Не часто приходится встречать пришельцев, говорящих на твоем родном языке, да еще знакомых с классической литературой. Судя по всему, инопланетяне обладали достаточными знаниями о земной цивилизации. Знаниями, возможно, несколько неупорядоченными.
Но, поскольку экипаж летающей тарелки все же владел навыками местного, земного вербального общения, следующая фаза контакта протекала совсем гладко. Недоразумение и путаница с литературными персонажами была быстро устранена, как только к Сидорову вернулась его способность изъясняться.
Новые знакомцы Ивана Семеновича объяснили ему причину аварийной посадки их межзвездного судна: элементарно закончилось горючее, а член экипажа, ответственный за заправку, скончался от невыносимых моральных мук. Сидоров поинтересовался - чем же заправляется корабль пришельцев. Тут сказался недостаточный словарный запас инопланетян: они только бессильно разводили руками. Тут один из них, вероятно самый сообразительный, жестом предложил Ивану Семеновичу проследовать в тарелку.
В двигательном отсеке царил аромат свежесваренного кофе…

- Ну как Вы могли подумать, Иван Семенович! Я же и предположить не мог, что их летающая тарелка работает на жареном кофе. Я думал, что Вы им дадите пару советов по навигации и, в знак признательности, они доставят сундук в указанное Вами место.
- Так это Вы все подстроили?!
- Помилуйте, Иван Семенович, от общения со мной ни одно разумное существо не пострадало.
- Как это не пострадало?! Когда меня инопланетяне вывезли с острова, я тут же был схвачен и брошен в тюрьму за пиратство!
- Знаете что, уважаемый Иван Семенович, Вы прекратите свои инсинуации. Я Вас пиратствовать не принуждал. Напильничек я Вам, пожалуй, подброшу в камеру, но на большее не рассчитывайте!

- Вы пилите, пилите, Иван Семенович, не отвлекайтесь.
- Вы меня напугали: я думал, что это – надзиратели. Кстати, спасибо за напильник.
- Ну, что Вы! Пустяки. Вам сколько дали?
- Пожизненно.
- Это хорошо.
- Издеваетесь? Чего же в этом хорошего?
- Обычно пиратов вешают, уважаемый Иван Семенович, если Вы не в курсе. Кто-то поручился, что Вы исправитесь. Кстати, камера у Вас неплохая: почти нет зверушек. А то, знаете, в тюрьмах Альдебарана пренеприятные твари… Кофе у Вас, конечно, нет? Хотя бы кружка найдется? Сидите, сидите… Простите великодушно за каламбур!
Многомиль Семиверстович осмотрел стены камеры. На одной было выцарапано: «Здесь был Монтя», а на второй другим почерком была сделана надпись: «Граф – дурак».
- Иван Семенович, а Вы не занимались лексикографическим анализом настенного народного творчества?
- Нет, как-то не приходилось, - ответил Сидоров, продолжая пилить решетку. – Что Вы ищете?
- Кофе, конечно. Кофе очень хочется, - пробормотал Многомиль Семиверстович и начал простукивать стены. – Похоже, у Вас были именитые предшественники…
- Мне, например, ничуть не интересно знать про графа, который не блистал интеллектом, если верить его сокамернику. – Иван Семенович попытался отогнуть прут.
- Забавная это штука: отрицание отрицания. Если учесть, что минус на минус дает плюс, то Ваша фраза звучит как: чуть интересно знать и далее по тексту. Ага! Кажется, я нашел… - Многомиль Семиверстович вытащил камень из стены, пошарил в образовавшейся дыре и достал оттуда мешочек.
- Неужели кофе нашли?
- Совершенно верно, любезнейший Иван Семенович, - ответил любитель кофе, достал из кармана какой прибор, открыл в нем крышечку, высыпал туда содержимое мешочка. Прибор зажужжал и в воздухе запахло молотым кофе. – Чему Вы так удивляетесь? Обыкновенная карманная кофеварка.
- Меня куда больше удивляет Ваша находка.
- Да я собственно удивлен ей не меньше Вашего. Я искал подкоп. Вот так всегда: вместо журавля в руке оказывается птеродактиль в небе.
- А зачем мне подкоп? Мне осталось подпилить всего пару прутьев.
- Извините великодушно, Иван Семенович, что вмешиваюсь в Ваш план побега, но позвольте заметить, что окошко несколько маловато. Кофе будете?
- Это Вы виноваты в том, что я взялся прутья пилить, - удрученно заметил Сидоров. – «Напильничек подброшу».
- Иван Семенович, Вы несправедливы: напильник – устройство многофункциональное. Извольте видеть – Ваши предшественники пользовались им даже для нанесения информационных надписей. Я не зря пытался привлечь Ваше внимание к данному факту.
- Что мне это дает?
- Как это что? Нет несущественных деталей. Приметите к этому утверждению принцип отрицания отрицания. Получится, что все детали существенны.
- Минуточку! Здесь все камеры – одиночки?
- Разумеется. Это же тюрьма для особо опасных преступников.
- Вы намекали на то, …
- … что должен быть проход в другую камеру.
- Тогда нарушается причинно-следственная связь.
- Мой пиратствующий друг, поменять следствие и причину не в моих силах, к величайшему сожалению.
- Граф-то еще не был графом, когда угодил сюда! Обе надписи сделали Вы!
- Ну, знаете ли, Иван Семенович! Это уже откровенное обвинение меня в подлоге. Заболтался я с Вами, так можно и на службу опоздать.

Сидоров нашел место, где Многомиль Семиверстович обнаружил мешочек с кофе. Там оказалась небольшая ниша в стене. Иван Семенович сунул туда руку и обнаружил там записку, в которой значилось: «Здесь ничего нет». Лучший друг инопланетян улыбнулся: «Ну, конечно, снова отрицание отрицания». Нишу удалось легко расширить и попасть в другую камеру. Там бывший капитан пиратов обнаружил кружку, на которой было написано: «Не пейте: не кофе». Это было весьма кстати: взбодриться никогда не помешает. Но после первого же глотка Сидоров почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. «Кажется в этот раз принцип не сработал», - вяло подумал Иван Семенович. Проснулся он от того, что стало нечем дышать, что тело его было очевидно упаковано в какой-то мешок. Он судорожно задергался, забил руками и вдруг услышал голос своего друга, Василия:
- Да вставай ты, Семеныч! Там же мелко. Заснул что ли?
Сидоров встал на ноги и огляделся. С тяжелого плаща стекала струями вода. Рядом, на мостках стоял Василий и протягивал руку.

Иван Семенович развесил мокрую одежду на перильцах и взял свою удочку. Крючок был пуст.
- Вась, а где черви-то у нас?
- Какие черви? Сам же сказал, что будем на мух рыбачить.

Опубликовано:	23.08.2009 20:35
Просмотров:	3354
Рейтинг:	0
Комментариев:	0
Добавили в Избранное:	0

Отрицание отрицания (Оси времени - 2)

Ваши комментарии

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться