Гуру

Max

Гуру

Максег



На главнуюОбратная связьКарта сайта
Сегодня
14 декабря 2024 г.

В любви единственная победа — это бегство

(Наполеон Бонапарт)

Все произведения автора

Все произведения   Избранное - Серебро   Избранное - Золото   Хоккура

Сортировка по рубрикам: 


К списку произведений автора

Проза

Кошки-мышки

Однажды Марина познакомилась с необычайно интеллигентной кошкой. Кошка была интеллигентнее половины Марининых сослуживцев. Особенно – до работы на факультете культурологии. И уж точно – после. А может, и во время.

Но и в кошачьем смысле Марине было с чем сравнивать. Ее первого кота Барсика – умницу, роскошного сибиряка, любимца четырехкомнатной коммуналки – увезли (так вышло) на другой конец миллионного города. В квартиру вселились новые соседи и за что-то невзлюбили кота. Аллергию придумали, грозились написать жалобу. Шестилетней Марине было трудно понять, как это можно не любить такого красивого и ласкового Барсеньку. А тут как раз один сосед – он в коте души не чаял, все-то покупал ему разные вкусности – получил отдельное жилье. Далеко, в районе новостроек. И упросил Маринину маму отдать ему кота. Все равно «эти» его выживут. В общем Барсика увезли. Марине что-то там объяснили, чтобы она не сильно плакала. Через полгода дошел слух, что кот от нового хозяина убежал. А еще через полтора Барсик вернулся домой. Но вот в чем главная фишка. Кот, до того как его увезли, никогда на улице не гулял и двора своего не видел. И как выглядит дом тоже, естественно, не знал. Однако он пришел, и не только во двор, а прямо домой. Сидел возле своей квартиры и глядел на дверь.

Марина была счастлива, но недолго. Оказалось, что Барсик стал уличным. Дома поест, вздремнет и требует отпустить нa волю. Пропадал по нескольку дней. Каждое утро Марина выглядывала в окно, смотрела, нет ли Барсика во дворе. Знала, где его любимое место – на скамейке, у подъезда. И если он там: «Барся, – зовет, – Барся, пойдем домой!» Кот шмыг в подъезд – и махом на пятый этаж. А тут уже и сметанка, и колбаска... Но улица все-таки его тянула, видно были там дела поважнее Марины. Когда им с мамой дали, наконец, отдельную квартиру, Барсик был в очередном загуле. Пришлось уехать без него. Не раз Марина приходила в старый двор, надеясь если не забрать, то хоть покормить своего кота. Все без толку. Потом у них жили другие кошки, хорошие кошки. Но с Барсиком они, конечно, рядом не стояли.

Тем временем Марина окончила школу и поступила в университет. Через пять лет защитила диплом по этикету при дворе Генриха VII. Как лучшую студентку, ее оставили на кафедре. Еще через три года направили в аспирантуру, в Москву. Марина легко сдала экзамены и устроилась в общежитии на проспекте Вернадского. Кошек здесь держать не разрешалось. Да и вообще никакие животные не приветствовались (тараканы легко нарушали запрет).

В аспирантуре Марина поняла, как соскучилась по учебе. А еще – что она любит учиться гораздо больше, чем работать. Пропадала в Ленинке днями, сидела едва не до закрытия. А потом, возбужденная новым знанием, не в силах ехать домой, шла в театр или кино – на что попало. Одна. Возвращаться пешком от метро «Юго-Западная» до общаги было страшно. Еще на эскалаторе Марина сосредотачивалась и – решительно, как с моста – бросалась в холодную ночь. Мимо ларьков, темных фигур, тусклых витрин, громких компаний... Мимо кукольного храма, увековеченного в фильме про новый год и баню... Шмыг (точно как Барсик) в вестибюль – и можно перевести дух.

Когда появился Вадик, многое изменилось. Они познакомились в очереди за стипендией. Вернее, чуть позже. А в очереди Марина спиной и шеей почувствовала взгляд. Будто кто-то дотронулся. Мельком обернулась. На нее глазел тощий юноша в джинсовой куртке. Он стоял на несколько человек дальше. Ничего особенного. – решила Марина. – Но смотрит нахально. Не стал бы на улице приставать. Чушь. Ко мне не пристают на улицах... Где я его видела? В общежитии? Или на кого-то похож?..

Недалеко от метро «Парк культуры» услышала сзади:
– Девушка, подождите минутку... Можно с вами познакомиться?
Ее догонял тот самый, из очереди.
– Я на улице не знакомлюсь. – бросила Марина через плечо. – Неужели по мне не видно?
– Видно. – уныло кивнул парень. – Я тоже не знакомлюсь. Полчаса решался... Ну давайте познакомимся не на улице, а-а... в кафе. Я вас шампанским угощу, отметим стипендию, а? Или еще куда-нибудь... В кино... Потом.
Марина усмехнулась, сбавила шаг и впервые подробно рассмтрела ухажера. Все это становилось забавным. Неожиданно для себя она сказала:
– Вам говорили, что вы похожи на Олега Даля?
– Много раз. А что?
– Вам повезло. Это мой любимый артист. Ну что вы встали? Ведите куда-нибудь... Кстати, я – Марина.
– Вадим.

Он тоже учился в аспирантуре. Отличник, провинциал. Из полунищей семьи. Вадик с Мариной были... как это говорят? Социально близкие. На третьем курсе они расписались. Свадебной церемонии удалось избежать.

Медовый месяц не обошелся без ложки дегтя. Молодожены защитились с разницей в неделю, а это значило скорое выселение из общежития. Оставить с трудом завоеванную Москву казалось немыслимым. Тем более, что обоим предложили работу. Марине – на кафедре МПГУ, Вадику – в НИИ образования. На просьбы о содействии с жильем будущее начальство реагировало вяло. Пришлось искать съемную квартиру. И что огорчительнее – доступную съемную квартиру.

Ста двадцати долларов хватило только на однокомнатную дыру недалеко от метро «Краснопресненская». Первый этаж с облезлыми решетками. Выцветшие обои, продавленный матрас. Ржавые дорожки в раковине и ванной от хронически больной сантехники. Хозяин – небритый откормленный жлоб – хвастался успехами в торговле гербалайфом. Узнав, что Вадик работает в НИИ, промычал что-то типа «сочувствую». Марина глянула на Вадика и быстро сменила тему...

В этой пародии на квартиру они выдержали без малого год. Очень плохой год, худший из всех. Зимой Вадик стал возвращаться с работы поздно, часто нетрезвый. Начинал в институте – им давали спирт для протирки чего-то там в компьютерах. Догонялся у метро. Палаток с дешевым алкоголем развелось тогда немерено, и у каждой топтались любители согреться. Чтобы Марина не ругалась, Вадик и ей приносил чекушку. Но она ругалась все равно. Однажды Вадик привел какого-то ханыгу, и Марина обоих выгнала. Через час муж вернулся один, пьяный до соплей. Стучал в окно. Пытался встать на одно колено и упал на бок, в снег. Марина затащила его домой. Она догадывалась, что мужу тошно идти в этот сарай, вот он и болтается у ларьков. Тошно и стыдно – перед ней и вообще. Уйти из института Вадик не мог – через полгода ему обещали «научного сотрудника» и выгодные контракты... Ну да, ему тошно. А ей разве не тошно? И что же теперь – надираться с кем попало у метро? Нет, надо что-то делать... Марина решила уходить с кафедры и искать нормальную работу. С нормальной зарплатой.

Oбзвонила подруг и знакомых. Кто-то сказал ей, что бывшая сокурсница, Лена, живет в Москве. Работает в какой-то фирме личным секретарем начальника. И вроде бы с ним же спит. Не сразу, не быстро, но Марина разыскала московский телефон Лены. Та была рада звонку, поболтали, вспомнили студенческие годы, назначили встречу. Через неделю Марину взяли референтом в главный офис торгово-закупочной кампании IST.

Марина волновалась. Обязанности референта представлялись ей неясными. Оказалось, все просто. Четыре арифметических действия, Word, Excel, PowerPoint. Ксерокс, факс... Марина быстро сообразила, что ее взяли в помощь Лене. Чтобы у той оставалось больше времени для приватных контактов с шефом. Лена призналась, что Тарханов давно уговаривает ее бросить работу, и быть у него... ну типа... на содержании. Но ей неохота – совсем уж так-то... Когда в офис приходили гости, Марина заказывала кейтеринг и следила, чтобы все было ладушки. Гости в основном напоминали бандитов, но к Марине никто не приставал, обращались корректно. Сам Тарханов тоже был неизменно вежлив. Называл Марину на «вы». Похоже, ему льстило, что на него работает кандидат наук, и не каких-нибудь там, а философских. Платили Марине втрое больше чем на кафедре, и точно в срок.

Через месяц Марина и Вадик съехали от торговца гербалайфом в приличную квартиру на улице Народного Ополчения. В квартире былa нестарая мебель, раскладной диван, пальма и даже балкон. Когда подписывали договор, хозяйка – энергичная бабка в пуховике – несколько раз заметила, что сто восемьдесят долларов за такую квартиру – это, конечно, дешево. Очень дешево. Все равно, что из своего кармана достать. Ну ладно, чего уж там... Но в следующий раз она может и повысить... Марина вспомнила, что гербалайфщик тоже затрагивал эту волнующую тему. Какие они все одинаковые, – подумалось вдруг, – суетливые, глаза блестят от жадности. Не глаза, а гвозди... Вот так портят людей халявные деньги.

Переехали, обвыклись – жизнь наладилась. Вадик бросил выпивать на стороне. Марина, напротив, сдружилась с веселыми дамами из бухгалтерии, которые через день устраивали посиделки с коньячком. Настала очередь мужа волноваться, звонить в офис и встречать ее у метро. Ну что же, heute mir – morgen dir, как говорят наши бывшие враги.

И тут супруги совершили импульсивную покупку. Такие покупки, как известно, не кончаются ничем хорошим. Они приобрели кота в мешке. Не буквально, разумеется, в мешке – кот спал, чуть видимый из-за пазухи шубы. Владелица обоих стояла в шеренге уличных торговцев, в подземном переходе. Заметив интерес, продемонстрировала котa. Настоящий аристократ – белый, в черных «ботфортах». На сонной физиономии – «маска Зорро».
– Мы назовем его Маска. – сказал Вадик.
– Смирный котик? Ласковый? – поинтересовалась Марина.
– Смирный, oчень ласковый...

Это была несусветная ложь. Маска оказался таким же смирным, как гиперактивный подросток, наглотавшийся экстази. И примерно таким же ласковым. Уже на второй день метался по квартире как подорванный – без ясной траектории и смысла. Иногда замирал – под шкафом или на подоконнике – и смотрел оттуда дикими глазами. Через секунду подпрыгивал, будто ударенный током, и опять мчался куда-то, громко стуча когтями по полу. Это напоминало игру с самим собой в догонялки и прятки одновременно. Раньше всего пострадали шторы и диван. Затем – хозяйская пальма. Пришлось вынести ее на балкон – весна, тепло. Но вскоре Маска проник туда и добрался-таки до корней и самой сути, как сказал поэт.

Единственным способом остановить его хотя бы на время была кормежка. Eл котик за троих, после чего мгновенно задрыхал. Зато ночью отрывался, как русский бомонд в Куршевеле. Особенно любил носиться по одеялу, под которым прятались Марина и Вадик. Запереть его на ночь в коридоре поначалу не удавалось. Маска выучился, распластавшись как блин, пролезать в щель под дверью. Стали затыкать щель одеялом. Маленький негодяй боролся с ним целыми ночами и к утру обычно побеждал. Вскоре кот подрос (ел уже за четверых) и в щель пролезть более не мог. Это его очень расстроило. Маска сидел перед дверью и орал злобным басом «ма-аур, ма-а-ауррр!» А ведь в его распоряжении находились большой коридор и ванная. Бесись на здоровье. Но нет – eму требовалась вся квартира. А может быть – зрители.

Если так, то этим социальность Маски исчерпывалась. В руки он не давался – когти и зубы выпускал без церемоний. Гладиться не любил. Так чтобы помурлыкать вечером у хозяев на коленях... – это вы меня с кем-то перепутали. Давайте жрать – и отвалите со своими нежностями. Плюс ко всему, Маске нравилось ходить в туалет за диваном. И по-маленькому, и по-большому. Диван был устроен так, что между ним и стеной имелся подходящий зазор. Действительно, интимное местечко. И «бонус» – чтобы убрать, приходилось каждый раз ворочать тяжеленный диван...

Достали коту просторный лоток с высокими бортами. Hасыпали песку, терпеливо учили по книжке – игнорирует лоток. Попробовали землю, туалетную бумагу... Бесполезно. Гадит за диваном, паразит, хоть ты убейся. Распыляли там освежитель воздуха, надеясь отвадить, но он даже запах плохо маскировал. Пытались дихлофосом – у самих мигрень, а коту хоть бы хны. Что еще делали? Награждали Маску деликатесами за хождение (редкое) куда положено. Если удавалось отследить готовность к процессу – быстро несли в лоток. Кот ждал, пока хозяева уйдут, свешивал задницу за борт и мигом оправлялся на пол. Наконец, Марина в сердцах жиганула его кухонным полотенцем. В другой раз Вадик, найдя за диваном свежую кучу, ткнул в нее Маску носом, а затем выдрал брючным ремнем. Кот вынес экзекуцию стойко, как молодогвардеец. Его взгляд говорил: «Ты можешь убить меня, подонок. Мы оба это знаем. Но пока я жив, я буду делать, что хочу. И там, где хочу».

– Не надо так, – сказала Марина, – он же маленький...
– Угу, маленький. – Вадик отпустил кота. Тот метнулся под шкаф. – Зато гадит больше меня... Только за мной убирать не надо.
– Этим ничего не добьешся. Ты же читал «Собачье сердце».
– Вот именно, читал. И помню, чем там все кончилось.

После ремня Маска слегка исправился.
– Видишь, прогресс налицо, – заметил Вадик субботним вечером, когда они с Мариной наряжались в театр, – а ты говоришь, Булгаков. Общая психоэволюционная теория эмоций учит нас, что страх... Убля-а-а-а!
– Что случилось?
Вадик не глядя сунул ногу в ботинок. Хлюп – ступня погрузилась в омерзительно-теплую жидкость. Выдернул – с носка потекло. Резко запахло кошачей мочoй.
– Где эта сволочь?!!
– Да в чем дело-то? – Марина вышла в коридор.
– Этот гад нассал в мой ботинок! – простонал Вадик. – Сейчас убью гаденыша!
– Опоздаем. Вымой ногу и одень другие носки.
– A в чем я пойду? В кроссовках?.. – Вадик на одной ноге запрыгал в ванную. – Нет, за это будем наказывать. Отлови его, и – на улицу. До нашего возвращения.

Так и сделали. В театр Вадик поехал в кроссовках. Вид – как из дремучего колхоза... Когда вернулись, нашли Маску под «жигуленком». Его охраняла большая черная кошка. Вадик отогнал кошку, присел.
– Ну что, скотина, пойдем домой?
– Мыур-р-р-р... – угрюмо ответил кот. Это означало: «Ладно, так и быть. Но руками не трогать, сам дорогу знаю».
Вылез из-под машины и направился к подъезду. Задницей и хвостом демонстрировал презрение... Ботинок засунули в стиралку, с порошком и уксусом. Запах вроде бы ушел, но вид стал не тот. В общем, скоро эти ботинки пришлось выбросить.

Хозяйка заезжала за деньгами раз в месяц. Незадолго до этого квартиру тщательно проветривали и ароматизировали. Следы когтей на диване закрывали пледом. Как-то раз хозяйка увидела Маску, но отнеслась на удивление легкомысленно.
– Ух ты, какой у вас котик симпатичный. Иди ко мне, кыс-кыс-кыс...
Маска ощерился и сказал:
– Xххх...
– Э-э, да ты строптивец... Тут вот какое дело, Мариша. Вы не можете заплатить еще за месяц вперед? Я телевизор хочу купить, Сони Тринитрон. A денег не хватает.
– У нас нет столько, Любовь Дмитриевна.
– Ну давайте сколько есть, потом рассчитаемся. Долларов пятьдесят найдете?
– Сейчас посмотрим...

В сентябре Маринина фирма организовала двухдневный корпоратив в Подмосковье. Пригласили членов семей. Марина и Вадик решили ехать. Оставили Маске вдоволь сухого корма, полную чашку воды. Заменили туалет. Заперли комнату. И – на вокзал. Отдохнули хорошо: играли в теннис, плавали в бассейне. Гуляли по осеннему лесу. Возвращались, пропахшие костром и шашлыками, думали: как там Маска. А вот как. Входная дверь изнутри расцарапана почти до верха. Уплотнитель выдран и погрызан в клочья. Нагажено по всему коридору – запах почувствовали еще снаружи. Кота нет. На столе записка.

«Дорогие Марина и Вадим,
Ваш котик ночью и утром орал как резаный. Кидался на дверь. Соседи к вам не достучались, вызвали меня. Что в квартире – сами видите. Меня чуть удар не хватил. Т.к. договор наш в этом месяце кончается, с октября оплата будет 230 дол. Плюс новый залог 50 дол. т.к. старый я забираю в счет ремонта двери. Позвоните мне. Л. Д.
Котик ваш убег, как только я открыла дверь».

– Нда.. надо искать квартиру. – поморщился Вадик. – пойду куплю «Из рук в руки».
– Давай завтра, а? – отозвалась Марина. – А я утром поговорю с начальником. Вдруг чем поможет.

Тарханов выслушал ее, не перебивая. Секунду подумал. Кивнул.
– Есть один вариант. Нашу гостиницу на Соколе знаете?
– Слышала.
– Ну, это не совсем гостиница. Там разные есть помещения, но и... ммм... номера для гостей. Один почти всегда свободен. Съездите, посмотрите. У Лены возьмете ключи.
– Спасибо, Игорь Сергеевич.
– Не за что пока. Номер этот не совсем жилой. Батареи греют плохо, обстановки – минимум. Но уж чем богаты. Если устроит, купите... oбогреватель там, плитку электрическую. Только не сожгите мне здание.
– А платить сколько?
– Нисколько. Будете иногда докладывать... что там, да как. Мне там лишние глаза не помешают. А теперь все – давайте работать.
У двери Марина вспомнила о Маске. А вдруг он найдется?
– Игорь Сергеевич...
– Ну что еще?
– У нас кот.
– Нет. Извините – кот не нужeн.

Выйдя из кабинета, Марина некоторое время думала о загадочных словах Тарханова про лишние глаза. О чем она будет докладывать? Что может увидеть? Но вскоре oтбросила эти мысли. Все-таки бесплатное жилье в Москве – это... Бесплатное Жилье в Москве. А значит – ура и шампанского.

Номер состоял из двух полупустых комнат. В одной – широкая тахта. Спальня. В другой – стол и две табуретки. Значит, столовая и кухня. «И кабинет». – добавил Вадик. Гостиница и правда оказалась необычной. В холле вместо консьержа скучали ребята в черной униформе. Кроме того, в здании водились мыши. Это обнаружилось на вторую ночь, когда Марина пошла в туалет. И включила там свет. На белом кафельном полу сидела мышь. Темно-серая, горбатенькая – полевка вульгарис. Марина взвизгнула. Мышь ринулась в щель за унитазом. Перед тем как скрыться, оглянулась.
– С тобой все в порядке? – крикнул Вадик из спальни. – Помощь нужна?
– Уже нет.

Через несколько дней Вадик купил гуманную мышеловку. Установил ее вечером перед щелью, зарядив кусочком сыра. Ночью Марину разбудил легкий хлопок (захлопнулась пластиковая крышечка) и шевеление. Ага... – подумала она, засыпая. Утром мышь поселили в трехлитровой банке. Сначала Маринa побаивалась держать банку в руках. Но вскоре привыкла и с интересом рассматривала зверька. Смышленое лицо, большие глаза, задорные усы. Добавить пушистый хвост, и выйдет белка. Опять же eст как человек... «Давай отловим ей товарища. – предложила Марина. – По-моему, ей скучно».

Но попался скорее не товарищ, а младший брат. Или даже сын. Мышонок, совсем крохотный. Оказавшись в банке, сильно испугался и запрыгал как мячик. Долго прыгал, откуда столько энергии?.. Взрослая мышь отодвинулась и глядела на него скептически. Будто хотела сказать: «Остановись, дурачок. Здесь хорошо кормят – сыром и ветчиной. И убирают каждый день... » Мышонок угомонился только к вечеру. И заснул. А наутро – такая картина: маленкий грызун дремлет на спине у большого. Подружились, значит, а может действительно сын.

Как-то раз, зимой, банку с мышами оставили на ночь на холодном кухонном подоконнике. Oни замерзли. Звонко перекатывались по дну как черные камешки. Вадик погрел банку рефлектором, и крупная мышь ожила! А маленькая – нет, пришлось спустить ее в унитаз. Марина тогда всплакнула. Оставшаяся мышь прожила у супругов до их выселения из гостиницы. Перед отъездом Вадик вынес банку на задний двор, тудa где мусорные контейнеры. Открыл, положил на бок и сказал: «Ну, пока. Иди». Мышь посмотрела с недоумением и не стала вылезать из банки. Вадик ушел, а она все сидела внутри...

Oни прожили в гостинице до ноября 96-го. Накопили за это время четыре тысячи долларов. Вадику дали «энэса», теперь он регулярно читал коммерческие лекции. Марине раз в квартал выписывали бонус. Кроме того, они не платили за жилье. Деньги предназначались на эмиграцию. Марина и Вадик еще летом подали на ПМЖ в Австралию и теперь заверяли у нотариуса бесчисленные выписки и справки. Каждый вечер они выпивали по банке пива «Белый медведь». А по субботам покупали бутылку коньяка и рыбные деликатесы в магазине «Океан». Взяли напрокат холодильник и телевизор. Про «лишние глаза» Тарханов, кажется, забыл... В общем, все шло очень хорошо, а значит – жди неприятностей.

Однажды рано утром – Вадик умывался, Марина готовила завтрак – в дверь нетерпеливо постучали.
– Кто там?
– Секьюрити.

Открыли.

В прихожую втиснулись трое крепких мужиков со скучными лицами. Одного Марина знала. Охранник зама Тарханова. Он явно был за старшего.
– Значит так, – сказал он, – чтобы к завтраму освободили помещение. Ясно?
– Здравствуйте. – сказал Вадик. – А нельзя ли все-таки...
Марина остановила его жестом. И заговорила твердым, наглым от страха голосом:
– Я не понимаю, что здесь происходит. Вы вообще знаете, с кем вы говорите? Я – референт Тарханова. Я сейчас позвоню и...
– Никуда ты не позвонишь. – перебил старший. – И никакой ты уже не референт. Телевизор надо смотреть. Короче – у вас двадцать четыре часа.
– Да погодите, ребята, – сказал Вадик, – ну... дайте хотя бы пару дней. Надо же искать жилье...
Старший обернулся.
– Ладно, так и быть. Два дня. И скажите спасибо, что мы сегодня добрые.
– Спасибо.

Предчувствуя страшное, включили телевизор. По всем каналам сообщали о том, что прошлой ночью была взорвана машина известного бизнесмена Игоря Тарханова. Кроме самого Тарханова погибли его шофер, охранник и личный секретарь.
– Боже, это Лена... – прошептала Марина, – какой ужас... Выключи немедленно, а то меня вырвет! Пошатываясь, она устремилась в ванную.

О том, чтобы ехать в офис не могло быть и речи. В гостинице оставаться – тоже. Поехали к Вадику на работу. В вагоне Марину тошнило и знобило одновременно. Приехали рано. На этаже никого не было, кроме завлаба Димы Скрипкина. Вадик с ним приятельствовал. Избегая подробностей, он рассказал Диме, что случилось. Марину опять затрясло.

– Хотите спирта? – предложил ей завлаб. – Я вам разведу по вкусу.
– И мне. – сказал Вадик.
– Неси две чашки, печенье и графин.
– А ты?
– Я с утра не пью. – Дима извлек из тумбочки металлический термос похожий на снаряд. Отвинтил крышку. Понюхал... – Вернее пью, конечно... но сегодня есть работа. А я когда выпивши работаю, то происходят... неадекватные открытия и сенсации. Ладно, давайте в темпе, пока никого нет.

Букву «р» завлаб произносил с мягким французским акцентом. И вообще, он похож на Портоса, – подумала Марина, – такой же большой и надежный. И усики... От этой мысли ей немного полегчало. А может, подействовал спирт.

– Ничего, ребята, упремся-разберемся, – продолжал Дима. Найдем вам жилье. У меня одна знакомая из профориентации сдавала комнату не за дорого. В Медведково. Правда, там, вроде бы, жить вместе с хозяевами. Могу звякнуть ей, когда подтянется народ.
– Звякни. – сказал Вадик.
– Она, правда, маленько с тараканами. Но в принципе, тетка хорошая.
– Звони, звони – нам не до жиру.

– Альбина, – представилась хозяйка, – можно Аля.
Худая высокая брюнетка, немного странное выражение лица. И у обоих сыновей-подростков тоже. Как будто они съели что-то не то и прислушиваются к себе. Причина странности тотчас же открылась. По всей квартире были развешаны портреты злобного старика в чалме. Альбина объяснила, что это их гуру. Лидер какого-то религиозного культа в Индии. Если твердо поверить в его учение, то исполнится любое желание, вплоть до бессмертия.
– И новый зуб вырастет? – спросил Вадик (у него недавно удалили зуб).
– Вырастет. – уверенно ответила хозяйка.

За уютную комнату на шестнадцатом этаже Альбина просила сто долларов в месяц. Деньги небрежно сунула в карман халата. При этом обронила, что могла бы не сдавать. Бывший муж оставил квартиру, платит нормальные алименты... Сама работает на полставки. Но – очень хочется быстрее накопить на поездку в Индию, к учителю. С обоими детьми. Вечером троица удалилась в спальню, откуда донеслись негромкие песнопения. И приторный запах ароматических свечей.

Это ж надо так подвинуться, – думала Марина, оставшись утром наедине с гуру в чужой квартире. – Красивая женщина, здоровые дети... Откуда такой мусор в голове? И муж, навернo, из-за этого бросил... Или наоборот – pазвелись, и она на этой почве... Господи, о чем я думаю? Какое мое дело? У меня подругу и начальника взорвали. Работы нет, трудовой книжки нет. Надо решиться – позвонить в офис... Ой...

В проеме двери стояла длинноногая трехцветная кошка. И смотрела на Марину внимательными круглыми глазами. «Привет, красотка, ты откуда? – сказала Марина. – Может погладимся, а?» Кошка с достоинством приблизилась, наклонила голову. Марина погладила ее по голове и за ушами. Хотела взять на руки, но та деликатно увернулась. И ушла.

Разноцветную красотку звали Муся. Интеллигентнее кошки Марина в жизни не видела. Например, Муся не любила привлекать к себе внимание. Марина считала это одним из важных признаков интеллигентности. Кошка возникала и исчезала так, будто пользовалась шапкой-невидимкой. Она не мяукала, не шипела, не издавала вообще никаких звуков. Не просила еды – cнисходила до нее.

Культ предписывал Альбине и ее мальчикам строгую вегитарианскую диету. Они и кошку зачем-то сделали вегитарианкой. Нежирный творог был ее единственной скоромной пищей. И молоко. Но большей частью – огурцы, ростки овса, мелко порубленные салатные листья, петрушкa и укроп.

Марина и Вадик, как люди нормальные, завтракали яичницей с сосисками или бутербродами с ветчиной. Муся чувствовала запах ветчины. Но заходила на кухню только если хозяев не было дома. Словно знала, что... Да, вот именно, знала – ч т о? Что они не одобрят? Что им будет неприятно? Как она могла это знать?.. Марина представляла себе любую другую кошку в этой ситуации. Любая другая кошка из шкуры бы вылезла, требуя ветчины. А Муся просто смотрела. «Да, я хочу, – говорил этот взгляд, – но просить не буду, не надейтесь». Получив кусочек, Муся вдумчиво нюхала его, и лишь затем аккуратно съедала. И сразу уходила из кухни.

Очень скоро Марина заметила, что у кошки нет лотка. Если только он не в хозяйских комнатах... но это вряд ли. Спросила, и выяснилось, что Муся ходит в унитаз.
– Как вы ее научили? – изумилась Марина.
– А мы не учили, – хозяйка пожала плечами, – cама научилась. Котенком бегала за детьми в туалет, наблюдала. А потом смотрю – лоток чистый который день. Последила за ней и увидела.

Марине тоже хотелось посмотреть на такое чудо, но она боялась смутить кошку. Один раз зашла в туалет, не зная, что там Муся. Кошка с сосредоточенным лицом балансировала на краю унитаза. Увидев незваную гостью, вмиг соскочила и юркнула в дверь. «Ну извини... » – произнесла Марина, спуская воду... Еще был такой случай. Как-то раз хозяева уехали на выходные – отличный повод заняться дневным сексом. В разгар этого дела в комнату заглянула Муся. Заглянула – и сразу исчезла. Она все поняла, – догадалась Марина, – она стесняется...

За две недели Марина так и не решилась позвонить в бывший офис. Звонил Вадик. Он же отвез заявление об уходе и взял трудовую книжку. Сказал, что не встретил ни однигo знакомого лица. Выждав еще неделю, Марина набрала домашний Ольги, знакомой из бухгалтерии. Все-таки хотелось разузнать, как там... Ольга подтвердила, что весь бывший штат Тарханова уволен. Поинтересовалась, не вызывали ли Марину к следователю. У Марины подкосились ноги.
– Нет... А что должны?
– Не знаю. Кое-кого из наших вызывали... Но мы-то люди маленькие... Ты на работу устроилась?
– Даже не искала, а ты?
– А я устроилась. И тебе могу помочь, если хочешь. Нам как раз нужен человек.

Ольга работала в фирме по организации выставок на ВДНХ. Она поговорила с начальством, и Марину взяли на три дня в неделю. Работа заключалась в поиске – по рекламным объявлениям – возможных клиентов. И затем – их обзвоне, с предложением услуг. Большинство абонентов посылало Марину с разной степенью вежливости. На удивление быстро ей сделалось все равно.

В свободные дни Марина с отвращением готовилась к тесту IELTS. Вадик сдал с первого раза, он заканчивал английскую школу. А Марина недобрала один балл. Расстроилась ужасно. И ведь знала язык совсем неплохо, много переводила в аспирантуре... Так обидно – могли бы давно получить визу... А теперь надвигалась пересдача. И еще двести пятьдесят зелененьких – как с куста. C неизвестным результатом. Муж достал ей кипу вопросов и ответов прошлых лет. «На самом деле этот дурацкий тест проверяет не столько язык, сколько интуицию, – убеждал он, – cпособность быстро ориентироваться и угадывать. Важно понять, на чем они тебя ловят... Не верю, чтобы ты, кандидат наук, не просчитала их убогие английские мозги».

И Марина поняла. К любому заданию есть четыре варианта ответа. Два неверных видны сразу. Оба оставшиеся – подходят. Но один из них, на первый взгляд, кажется чуть более точным. Более привлекательным. А времени мало, думать некогда... Вот она – ловушка! Выбирать надо другой ответ. Следуя этому принципу, Марина – на время – заполняла тест за тестом. Затем проверяла себя. Принцип работал. Всякий раз удавалось набрать на один-два балла выше проходного. Но это дома, а что будет там?... Кроме тестов Марина по три часа в день слушала уроки английского и новости по BBC.

Иногда к ней в комнату заходила Муся. Марина откладывала бумаги, выключала приемник и разговаривала с кошкой. «Ну допустим, я сдам этот чертов тест, – говорила она. Вернее, не говорила, а думала. Кошки ведь понимают мысли лучше, чем речь. – Допустим сдам. Получим визу и улетим Бог знает куда, где люди ходят вверх ногами, и никто нас не ждет. Куда мы там пойдем? В очередь за пособием? Кому мы там нужны?.. А здесь кому мы нужны? Да, да... В аттестате две четверки – почти медаль. Красный диплом, степень, и кто я теперь? Попка на телефоне. Самое занятие для каднидата философских наук. Тридцать два года – ни работы, ни жилья. Сижу в чужой квартире, разговариваю с чужой кошкой... Лучшее воспоминание детства – Барсик. Лучшая подруга... – Марина посмотрела на кошку. Кошка посмотрела на Марину. – Получается, что это ты, дорогуша. И как нам с этим быть?» Кошка понимающе моргала и шевелила хвостом. Марина перевoдила это так: «Ничего, подруга. Прoрвемся как-нибудь».

И вот – неотвратимый день тестирования. За ним – еще более тягостное ожидание результатов. Забрать их Марина снова отправила Вадика. Муж позвонил ей из телефона-автомата. Слышимость была никакая, Вадик почти кричал: «Ура, кошка! Да ура, говорю же, ура. Ты их сделала! Перебор в два балла – ты молодчище!.. Беру Хеннесси и мчусь домой».

Через три недели им дали визу. Еще через неделю были куплены авиабилеты: Москва-Токио-Сидней. Багаж, после выброса ненужного, уместился в две не очень тяжелые сумки. Вызвали такси. Отдали Альбине ключи... Тридцать два года... – снова думала Марина, – тридцать два года и всего пара сумок. И – ноль ключей. Странно быть человеком без ключей... Где я это слышала? Hечего бояться, нечего терять – весело живется, нечего сказать...

Присели в коридоре, на дорожку. Появилась Муся и села рядом со всеми. Такая славная кошка и досталась таким жлобам. – подумала Марина. – Почему «жлобам», зачем я их обозвала? Зря я так. Обычные люди, ну тараканы в голове, а у кого их нет?.. И сказала вслух:
– Хорошая у вас кошка, Аля. Я вам прямо завидую.
– Да что вы так уж, – усмехнулась бывшая хозяйка, – кошка как кошка. Беспородная, обыкновенная...
– Нет, вы ошибаетесь. – ответила Марина. – Эта кошка совсем не обыкновенная. Эта кошка – интеллигентная. Вот такая у нее порода.

Кошка склонила голову набок и моргнула одним глазом.

– Видите, oна и сейчас понимает, о чем мы говорим. Ну ладно, Муся. Будь счастлива.

Они подхватили сумки... И поехали в Шереметьево-2.


Опубликовано:13.12.2011 09:51
Просмотров:6636
Рейтинг..:166     Посмотреть
Комментариев:5
Добавили в Избранное:1     Посмотреть

Ваши комментарии

 13.12.2011 13:45   Rosa  
Перечитала с большим удовольствием, ибо:
1. у главной героини очень правильное имя
2. нравится все интеллигентское
3. познакомилась недавно с двоюродной сестрой Маски - я делаю домашнюю терапию и прихожу в одну семью, где живет эта милашка. Вся моя терапевтическая мысль направлена на спрятывание собственных ног под кресло в процессе анализа - выпрыгнет из-под кресла эта страшная ведьма или нет)))
 14.12.2011 02:45   Max  У моего приятеля жила очень подлая сиамская кошка. Когда сидели у него компанией, гости всегда проверяли, удалена ли кошка из комнаты и закрывали дверь. В противном случае она запросто могла потихоньку залезть на шкаф и прыгнуть кому-нибудь из гостей НА ГОЛОВУ. Я не шучу. Спасибо за пере-чтение!

 13.12.2011 14:08   natasha  
Макс, давай так: я уже раньше читала этот рассказ и помню, что в целом он неплохой, поэтому, если, не возражаешь, то сразу по частностям, последовательно, постепенно. Первый абзац: посмотри, что получилось, "Кошка была интеллигентнее .....сослуживцев. Особенно – до работы на факультете... И уж точно – после. А может, и во время." Кроме того, как соотноносятся "особенно", и " уж точно"? Логика не "пляшет". А это зачин рассказа. Надо бы его причесать, имхо.)
 14.12.2011 02:49   Max  Наташа, тут одно из двух: либо мне не удалось пошутить, либо ты не желаешь включить чувство юмора. Начало такое специально. Объяснять лень, извини.
 14.12.2011 16:10   natasha  Кажется, ты не понял, о чём я. Получилось, что кошка работала на факультете. Не это же твоя шутка? Стремление к лаконизму не всегда оправдывается. Потому же, может, порой ты нарушаешь последовательность изложения, что мешает читать, например, "...кота Барсика – ...увезли .. на другой ...конец города. В квартиру вселились новые соседи и ... невзлюбили кота." Слухай, если, тебе не нужно моё копание в твоих текстах, которым я занимаюсь только в благодарность за твои, уже сделанные комменты мне, и в надежде на будущие, то так и скажи. Я тут же умолкну навеки. Прозябай в счастливом сознании совершенства (подтвержденного где балльчиками, где ахами, ухами)своих текстов. А я зануда, ага. Усё.
 14.12.2011 22:47   Max  Наташа, вспомни как, например, читают (или печатают) новости. Вначале краткое резюме, заголовок, наживка. Например: в Москве после митинга такого-то арестовано 50 человек. Затем уже более развернуто сообщают: где был митинг, когда, почему и кого арестовали. Так? Вот история про Барсика. Вначале резюме: ее любимого кота увезли на другой конец города. Затем вся история уже подробнее. Я не утверждаю, что мои тексты безупречны, конечно нет, однако работаю над ними подолгу, и вряд ли пропустил бы замеченные тобой ляпы - если бы они действительно были случайными ляпами.
 17.12.2011 01:48   natasha  Не новости, чай, пишешь. Я в Ворд твой рассказ себе скопировала и красненьким опечатки пометила и сомнения - кое-что по пустякам. Прислать тебе "скрепкой"? Если да, то куда? Просто ответом на мэйл от Решетории, или на какой другой адрес?
 17.12.2011 11:22   Max  Конечно присылай, буду благодарен :)Tortie_cat9@yahoo.com

 13.12.2011 22:56   SukinKot  
Привет, Макс.
"Кошка с сосредоточенным лицом" - про животных обычно так не говорят (я про "лицо"), даже про домашних любимцев. Может лучше с "сосредоточенной мордочкой"?
 14.12.2011 02:53   Max  Привет. Уважаю твое мнение, но все-таки нет. Тут не важно, говорят или не говорят, а важно, что ЛГ увидела. Кстати, не про всякую человеческую физиономию можно сказать "лицо". У кошек и собак, имхо, лица встречается чаще :)))
 14.12.2011 09:27   Rosa  Согласна с Максом.
у моих крысищ, к примеру, те еще лица)))
 14.12.2011 22:47   SukinKot  Ну, как знаешь, автор имеет право отступать от норм языка. Меня, кстати, самого иногда тянет сказать про "выражение лица" своих (или чужих) зверей, но внутренний редактор всегда одергивает)
 17.12.2011 17:26   IRIHA  Я про своих никогда не смогу сказать "выражение морды". ЛИЦА, и только ЛИЦА!
 17.12.2011 23:13   SukinKot  А я разве запрещаю? :) Человек волен говорить про лица животных, только это противоречит правилам русского языка. Достаточно заглянуть в словарь, чтобы в этом убедиться. Не стоит уподобляться нашим "реформаторам" и выдумывать новые правила лишь потому, что старые нам не нравятся. Автор художественного произведения может нарушать правила, здесь я согласен. Но, если "лицо кошки" – это метафора, то эта метафора мне кажется слабоватой, хотя бы потому, что она слишком предсказуема.

 17.12.2011 17:30   IRIHA  
Очень понравился рассказ)))

У меня дома есть такое понятие "получасовка". Это когда коты перед сном носятся, почти летают по квартире, сшибая все на своем пути.
Теперь к кошачьим получасовкам прибавилась получасовка внука. Котов за пояс еще не заткнул, но, думаю, что скоро это случится))))
 18.12.2011 11:55   Max  Спасибо, Ирa, рад, что тебе понравился текст :)

 26.03.2012 17:53   Voha  
Уже говорил и впредь повторю - ты замечательный рассказчик,Макс!И с литературной точки зрения...всё СУППЕР! РЕСПЕКТ!!!
 18.04.2012 04:04   Max  Спасибо, Володь! Извини, проглядел твой - очень ценный для меня - коммент, поэтому реагирую с опозданием.

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться

Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи,
Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
Поиск по сайту
Приветы