Его жена - клеймо, узда и крест.
Его жена - призвание и титул.
Зеваки перепутали подъезд -
Не будет здесь ни драм, ни дольче виты.
Не будет рифмоблудия навзрыд
И прочих краснобайских откровений,
Поскольку не от счастия бежит
Сетературный и лукавый гений.
Неисправим до гробовой доски,
Он будет пропадать у Гали с Маней.
Шедевры править и стирать носки -
Её второй натурой вскоре станет.
Пузатый пИнгвин реет, мимо нот
Стенают суматошные гагары.
Его жена по-тихому умрёт
И даже не напишет мемуары.
Жизнь забуксует, как кошмарный сон,
Который будет шириться и длиться.
Таких, как он, - один на миллион,
Подобных ей и вовсе - единицы.
Ордена и аксельбанты
в красном бархате лежат,
и бухие музыканты
в трубы мятые трубят.
В трубы мятые трубили,
отставного хоронили
адмирала на заре,
все рыдали во дворе.
И на похороны эти
местный даун,
дурень Петя,
восхищённый и немой,
любовался сам не свой.
Он поднёс ладонь к виску.
Он кривил улыбкой губы.
Он смотрел на эти трубы,
слушал эту музыку .
А когда он умер тоже,
не играло ни хрена,
тишина, помилуй, Боже,
плохо, если тишина.
Кабы был постарше я,
забашлял бы девкам в морге,
прикупил бы в Военторге
я военного шмотья.
Заплатил бы, попросил бы,
занял бы, уговорил
бы, с музоном бы решил бы,
Петю, бля, похоронил.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
