Философия целый век бьется, напрасно отыскивая смысл в жизни, но его — тю-тю: а поэзия есть воспроизведение жизни, и потому художественное произведение, в котором есть смысл, для меня не существует
Человек делает ставки до последней минуты матча.
Бьётся башкой о стадо. Сдыхает стоя, как конченый индивид,
или – ложится. Смотрит на мух-архангелов. Манкой плачет:
мол, придумали тоже – выбор. Кого это удивит?
Человек выбирает, кому щекотать сосок
и кому отдавать молоко, не жалея чашки
снега в февральские будни, по Пикассо
разодетые в розовый, бога и черепашку.
Человек выбирает бандану и гвоздь к кресту,
и ремень (пристегнуться к земле, чтобы взять за горло
интервью у времени), тёплый перловый суп
и объём груди у нервов, сестрински голых.
Человек выбирает тыкву. Иной – гарбуз.
Хэллоуинский домик свечечный. Свечи тех, что
угасали над ним в угаре тра-тра-.. из бус
ненасытной мещанки-нежности без надежды
на беззубый хэппи-конец в унисон, как в сказ…
Ах, ещё выбирает возможность хоть что-то выбрать:
чёрно-белый проспект, бледно-жёлтый бульвар, и таз,
под который входят, как в клетку с внебрачным тигром –
а потом – остаются на рваном лице газет
бледной попой в белых стрингах цензур и воплей,
остаются бровью, которую съел пинцет,
остаются ночным кошмаром, где чёрт и гоблин
ловят крошек за пятки,
ночным продавцом, цыга-
цыганчонком с ладошкой грязной под бриллиантом
корки хлеба, забитым кроликом, языка
тёплой лаской по задрожавшим плечам Атланта,
что не знает – свернуться калачиком, уронив
тротуар под мётлами ангельских жидких крыльев,
или яблоко неба, душистый, как смерть, налив,
перекатывать мышцами, слушая: «жили-были…
да и изгнаны, выбрав самое что есть то…»
Стой, Атлантик.
Не слушай, миленький.
Просто стой…
/так и подмывает спросить: а любите ли вы контрасты? но это лучше списать на сонно-шаловливое настроение ночи)/
Я стихи люблю
( контрасты, пожалуй, приемлю:))
"Ах, ещё выбирает возможность хоть что-то выбрать".
Думаед скмашедший... твои, извиняюсь ваши, стихи перенасщеные отсылами к самому тайному, заставляют меня житью Ты чудо, а не Фиалко.
Только арбуз, гарбуз это как-то национально. Фиалки дожны быть для всех и навсегда.
"Человек выбирает бандану и гвоздь к кресту" кы "К"
знаю, а что делать(
После выдубай меня Перуне, это моя вторая молитва.
не арбуз ни в коем разе, просто выбор к тыкве, и дело не в национальном, а в выборе
что такое "ваши" - ты это чего?
я не чудо, совсем-совсем, честное слово... и уж точно не для всех :)
когда кто-то очень и очень (равно и наоборот), то я автоматически перехожу на вы, извини :)
а на чуде я наставиваю,
а Петя просто душка, он тут редкий гость из Минска,
мало врубаеццо пока кто тут из ху
так "гарбуз" это арбуз или тыква?
что есть очень???
минск - это далеко и интересно
тыква, конечно
арбуз - совсем по-другому
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Свежак надрывается. Прет на рожон
Азовского моря корыто.
Арбуз на арбузе - и трюм нагружен,
Арбузами пристань покрыта.
Не пить первача в дорассветную стыдь,
На скучном зевать карауле,
Три дня и три ночи придется проплыть -
И мы паруса развернули...
В густой бородач ударяет бурун,
Чтоб брызгами вдрызг разлететься;
Я выберу звонкий, как бубен, кавун -
И ножиком вырежу сердце...
Пустынное солнце садится в рассол,
И выпихнут месяц волнами...
Свежак задувает!
Наотмашь!
Пошел!
Дубок, шевели парусами!
Густыми барашками море полно,
И трутся арбузы, и в трюме темно...
В два пальца, по-боцмански, ветер свистит,
И тучи сколочены плотно.
И ерзает руль, и обшивка трещит,
И забраны в рифы полотна.
Сквозь волны - навылет!
Сквозь дождь - наугад!
В свистящем гонимые мыле,
Мы рыщем на ощупь...
Навзрыд и не в лад
Храпят полотняные крылья.
Мы втянуты в дикую карусель.
И море топочет как рынок,
На мель нас кидает,
Нас гонит на мель
Последняя наша путина!
Козлами кудлатыми море полно,
И трутся арбузы, и в трюме темно...
Я песни последней еще не сложил,
А смертную чую прохладу...
Я в карты играл, я бродягою жил,
И море приносит награду,-
Мне жизни веселой теперь не сберечь -
И руль оторвало, и в кузове течь!..
Пустынное солнце над морем встает,
Чтоб воздуху таять и греться;
Не видно дубка, и по волнам плывет
Кавун с нарисованным сердцем...
В густой бородач ударяет бурун,
Скумбрийная стая играет,
Низовый на зыби качает кавун -
И к берегу он подплывает...
Конец путешествию здесь он найдет,
Окончены ветер и качка,-
Кавун с нарисованным сердцем берет
Любимая мною казачка...
И некому здесь надоумить ее,
Что в руки взяла она сердце мое!..
1924
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.