Содом и Гоморра играли в лапту, а в северных реках замёрзшая ртуть
молчала и строила планы
О том, что однажды не станет богов и выскочит ртуть из своих берегов
на белые снежные камни.
На севере мишка с толпою цыган, несчастливо весел, отчётливо пьян
Трясёт позолоченный бубен.
На севере люди дождутся весны, отрежут от солнца кусочек луны
И счастливы, люди, как люди.
А я наблюдаю за каждым лицом, глотаю чаинки вприкуску с мацой
И верю, что в белые ночи
Наверное, нужно мечтать о любви, но снизу такой удивительный вид.
А сверху? Да как-то не очень.
Петляет земля меж таких же земель, родители просят у неба детей.
А небо? А небо закрыто.
Ни снега, ни града…осенний туман, я дождь наливаю в гранёный стакан
И думаю: надо бы выпить.
Автобусы гордо качают народ, гудят пассажиры: закончится год
И сгинет проклятая осень.
Сиденья скрипят, у водителей грипп, во чреве автобусном к сердцу прилип
Больной оловянный компостер.
Шансон на семи беспокойных ветрах, а в зеркале маленький мальчик аллах
Над нами плывёт и смеётся.
И северный мишка и табор, да все, глотаем тягучий небесный кисель
И строем уходим на солнце.
Маленькие города, где вам не скажут правду.
Да и зачем вам она, ведь всё равно - вчера.
Вязы шуршат за окном, поддакивая ландшафту,
известному только поезду. Где-то гудит пчела.
Сделав себе карьеру из перепутья, витязь
сам теперь светофор; плюс, впереди - река,
и разница между зеркалом, в которое вы глядитесь,
и теми, кто вас не помнит, тоже невелика.
Запертые в жару, ставни увиты сплетнею
или просто плющом, чтоб не попасть впросак.
Загорелый подросток, выбежавший в переднюю,
у вас отбирает будущее, стоя в одних трусах.
Поэтому долго смеркается. Вечер обычно отлит
в форму вокзальной площади, со статуей и т.п.,
где взгляд, в котором читается "Будь ты проклят",
прямо пропорционален отсутствующей толпе.
<январь 1996 г.>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
