Мы - психи. Мы разбросаны, как соль,
ленивым дворником на тучах снега,
но - сводят тропки, и в едином спектре
отшельников, которые - мозоль
на пальце быта, мы роднимся смехом.
Нас выложили в блюдо городов -
инопланетных, жидких, в кляре кожи,
шерстинки над десятой жизнью кошки,
пылинки трав, не знающих грехов
и блеска змей.
Нас вывернули с корнем
из ядер недостигнутых Венер,
нас выдернули, как звенящий нерв
из зуба детски-Млечного... Мы тонем
в плевательницах согнутых землян.
Мы снимся астероидам и свету,
и наша кровожадная планета
боится нас, как молодая лань.
*
мелкие-мелкие рыбки
прохладного солнышка
кувыркаются в волосах
золотыми брошками,
на сетчатку - колятся...
между нами - веточки
голубых составов -
непорочны ножницы
ртами круглыми
об-це-ло-вы-вают,
но не режут - нежатся:
дотянуться голосом -
просто так,
как до крови собственной,
как до тени собственной,
как до отклика ветра,
до вспышки - возгласа
невесомых крон, на лазури трёпаных
объективом взгляда во взгляд...
на памяти - невидимки счастья,
сестрински влитого
в карамельки радуг
в кофейных блюдечках...
мы - одной безумной
закатной молнии
сумасшинки-стрелки,
мы - шёпот, гладящий
голубику сумерек
в тёмных впадинках
голубой земли,
два зеркальных глазика...
*
Ты выпадаешь чёртиком из коробка,
козырем - под рукав, на котором - небо.
Наше родство кружит голову, как река -
парус, и омывает ресничек стебли.
Ты - не кольцом - в шкатулку, не мазью - в сон, -
кружевом, полукрестиком - в вырез лифа,
тёплой пыльцой - на пальцы, в которых зонт
голову моет под песней дождя из сливы...
Так - не роднятся.
Так - узнают.
Так спят
на уголках друг друговых снов, в которых -
общая память,
распахнутый зимний сад,
и мотыльки, невинные, будто воры.
*
пишу тебе буквы,
а по телеграфу звёзд
к тебе прилетает дыхание.
возьмёшь ли его в постель,
разольёшь ли гостям чаем -
я не услышу.
почувствую.
расстояние - мелко:
тарелка салатная, где на донышке -
рукопожатие, а на каёмке - будущих
встреч огоньки...
буквы пишу -
эхом о стену сыплятся...
не разобрать на цитаты
общее -
перекотить в тёплых ладонных линиях
линии памяти, будто бы -
хвост ящерицы,
ощущая на пальцах
покалывание его улыбки...
Уж не за мной ли дело стало?
Не мне ль пробьет отбой? И с жизненной бразды
Не мне ль придется снесть шалаш мой и орало
И хладным сном заснуть до утренней звезды?
Пока живется нам, всё мним: еще когда-то
Нам отмежует смерть урочный наш рубеж;
Пусть смерть разит других, но наше место свято,
Но жизни нашей цвет еще богат и свеж.
За чудным призраком, который всё нас манит
И многое еще сулит нам впереди,
Бежим мы - и глаза надежда нам туманит,
И ненасытный пыл горит у нас в груди.
Но вот ударит час, час страшный пробужденья;
Прозревшие глаза луч истины язвит,
И призрак - где ж его и блеск, и обольщенья? -
Он, вдруг окостенев, как вкопанный стоит,
С закрытого лица подъемлет он забрало -
И видим мы не жизнь, а смерть перед собой.
Уж не за мной ли дело стало?
Теперь не мне ль пробьет отбой?
<1845>
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
