Я не откажусь снова прожить свою жизнь от начала до конца. Я только попрошу права, которым пользуются авторы: исправить во втором издании ошибки первого
... а жить - идёт... Проламывая льды.
Идёт - косынкой - к вольчим ртам и клювам.
Идёт, - как чеабата - к поцелуям,
и нищенки - к дремучим золотым
облёванным....
Идёт.
Стучат щипцы
(о матка божья, снова - не в ту сторо...?)
А цирк уходит, как из сказок - Зорро -
от девственниц. И клоуны "дзынь-дзынь"-
бухают что-то на твоей ключице,
и ты никак не можешь отключиться,
и неуплата вере ни на цикл
не помогает...
Всё-таки - идёт!
Как синяки - глазам-что-горсть-фисташек, -
улыбчивые, в рост многоэтажек,
с похмельных чашек шириною.
А мне вот
хотелось бы остаться не таким -
к чему те синяки? - как у бездом-
ных волков ( как их много!) -
мне бы - в омут
земных предплечий кануть дорогим! -
не ссадинкой, а - судоро-рогой,
не курагой засосов, не ожогом,
а - пляской на столе электрошока,
а обезьянкой, сбитой над рекой
метеликом:
в безбожных пузырях
(какие боги! - дерево, и солнце...),
и мордочка слезливая трясётся,
трясётся, как и то, что кличут - "страх", -
но как идёт!
Как мёртвым - два цветка.
Как блеск утопий - школьникам на первой.
Как динамит брильянтов в пломбе - стерве,
и взрыв "в Маями" - отпрыскам ЦК...
Но я - жива, родиться не успев,
и эти ползунки, и эти иглы
идти не могут, как не может "выкл"
идти консервной банке "Моисей"
в пустынном холодильнике...
Манту
рассветов.
Ни манто, ни пулемёта.
Ни брата, ни стилиста, ни свободы
на выборах Идущего к Нытью.
Но я иду - как сука - по болоту,
и мне идёт, что я пока иду.
Имяреку, тебе, - потому что не станет за труд
из-под камня тебя раздобыть, - от меня, анонима,
как по тем же делам - потому что и с камня сотрут,
так и в силу того, что я сверху и, камня помимо,
чересчур далеко, чтоб тебе различать голоса -
на эзоповой фене в отечестве белых головок,
где на ощупь и слух наколол ты свои полюса
в мокром космосе злых корольков и визгливых сиповок;
имяреку, тебе, сыну вдовой кондукторши от
то ли Духа Святого, то ль поднятой пыли дворовой,
похитителю книг, сочинителю лучшей из од
на паденье А.С. в кружева и к ногам Гончаровой,
слововержцу, лжецу, пожирателю мелкой слезы,
обожателю Энгра, трамвайных звонков, асфоделей,
белозубой змее в колоннаде жандармской кирзы,
одинокому сердцу и телу бессчетных постелей -
да лежится тебе, как в большом оренбургском платке,
в нашей бурой земле, местных труб проходимцу и дыма,
понимавшему жизнь, как пчела на горячем цветке,
и замерзшему насмерть в параднике Третьего Рима.
Может, лучшей и нету на свете калитки в Ничто.
Человек мостовой, ты сказал бы, что лучшей не надо,
вниз по темной реке уплывая в бесцветном пальто,
чьи застежки одни и спасали тебя от распада.
Тщетно драхму во рту твоем ищет угрюмый Харон,
тщетно некто трубит наверху в свою дудку протяжно.
Посылаю тебе безымянный прощальный поклон
с берегов неизвестно каких. Да тебе и неважно.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
