А пахнет Курвуазье, брие, хамоном,
на лепестки нарезанным лимоном,
и на углях замученною Вахней.
Еще цветами... похотью...куда там!
Ты никудышный, все же, конспиратор.
23:23
И я твердыня, в общем, никакая,
(булыжник, хоть тяжел, но обтекаем)
под Rise & Fall премило возвращаю
ключи от рая - сущему во лжи.
9:11
(Месье Курвуазье к утру проспится):
сговорчивость захочет застрелиться,
стыд будет порываться удавиться,
а память - та, хвататься за ножи.
Себя на здравый смысл перебивая,
в привычную размеренность ныряя,
пробормочу: - Я - пас... ключи от рая,
когда уйдёшь - под коврик положи.
В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты, где выглядят смешно и жалко сирень и прочие цветы, есть дом шестнадцатиэтажный, у дома тополь или клен стоит ненужный и усталый, в пустое небо устремлен; стоит под тополем скамейка, и, лбом уткнувшийся в ладонь, на ней уснул и видит море писатель Дима Рябоконь.
Он развязал и выпил водки, он на хер из дому ушел, он захотел уехать к морю, но до вокзала не дошел. Он захотел уехать к морю, оно — страдания предел. Проматерился, проревелся и на скамейке захрапел.
Но море сине-голубое, оно само к нему пришло и, утреннее и родное, заулыбалося светло. И Дима тоже улыбнулся. И, хоть недвижимый лежал, худой, и лысый, и беззубый, он прямо к морю побежал. Бежит и видит человека на золотом на берегу.
А это я никак до моря доехать тоже не могу — уснул, качаясь на качели, вокруг какие-то кусты. В кварталах дальних и печальных, что утром серы и пусты.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
