Кожа, в которой плаваю, - больше уже не кожа, -
греческий лабиринт, скотиновая святыня...
Слышно под кожей землю, - мёртвая, кости гложет.
Кости растут, как в осень - слёзы, долги и дыни.
Кожа, в которой плавлюсь - зеркалом снов тосканских,
запахом трав тоски по коже лимонной ласки,
пробует задохнуться.
Словно в противогазе
раненый в горло карлик воздух сосёт шампанский,
в пыльной живильной коже руки тяну - ночлега!
косточку в пуле чуда!
воздуха - с губ родного!
... а под холодным душем греет душа-калека
ссадины на коленях, рёбер подкнутный коврик...
А в нежилищном доме (Джек или Хундертвассер
строили дом - не важно) фея Дроже танцует.
Рваные сухожилья о сухоцветы счастья
колются.
...призрак-кактус....
....голос песочной струйкой...
...феникс в подплечной ямке жилочкой тёплой...
Помнить
память о том, как память мёртвая гложет кости
так, что земля трясётся, с нитки срываясь в полный
душной тоски кувшин из стёклышек чёрных острых:
выпьешь - порежешь губы.
Тронешь - следы на пальцах
(от поцелуев) срежешь. Нитку уже не свяжешь,
чтобы по лабиринту в коже не телепаться,
словно телега -в лужах....
Вечер сидит, расквашен,
будто бы кнопка-носик у малолетки.
Грустный
зверик в застенках кожи, в рёбрышках, как в кладовке,
кости грызёт и воет, сердца шатая кустик...
Болюшка переемши, требуют голодовки
демоны кровяные в кожаных лабиринтах.
Тени твоих касаний в этих роскошных комнат
стенки скребутся мышьно...
Фиговый кожи бинтик
мокнет, пытаясь бархат пальцев твоих не помнить...
В этой роще березовой,
Вдалеке от страданий и бед,
Где колеблется розовый
Немигающий утренний свет,
Где прозрачной лавиною
Льются листья с высоких ветвей,—
Спой мне, иволга, песню пустынную,
Песню жизни моей.
Пролетев над поляною
И людей увидав с высоты,
Избрала деревянную
Неприметную дудочку ты,
Чтобы в свежести утренней,
Посетив человечье жилье,
Целомудренно бедной заутреней
Встретить утро мое.
Но ведь в жизни солдаты мы,
И уже на пределах ума
Содрогаются атомы,
Белым вихрем взметая дома.
Как безумные мельницы,
Машут войны крылами вокруг.
Где ж ты, иволга, леса отшельница?
Что ты смолкла, мой друг?
Окруженная взрывами,
Над рекой, где чернеет камыш,
Ты летишь над обрывами,
Над руинами смерти летишь.
Молчаливая странница,
Ты меня провожаешь на бой,
И смертельное облако тянется
Над твоей головой.
За великими реками
Встанет солнце, и в утренней мгле
С опаленными веками
Припаду я, убитый, к земле.
Крикнув бешеным вороном,
Весь дрожа, замолчит пулемет.
И тогда в моем сердце разорванном
Голос твой запоет.
И над рощей березовой,
Над березовой рощей моей,
Где лавиною розовой
Льются листья с высоких ветвей,
Где под каплей божественной
Холодеет кусочек цветка,—
Встанет утро победы торжественной
На века.
1946
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
