она никогда не видела свет, полагая, что ночь – это тот же день
что на небе россыпи чёрной икры
тем самым до безумия искривляя траекторию своего падения
когда на нерест выплывала луна,
выселяя звёзды из созвездий, как диссидентов из страны,
сны становились мирными военнопленными
которых искусно вычищали горящие окна из зубов сатаны
тогда она приклеивала крестом на стёкла ленты бумаги –
луна откладывала икру, взрывная волна мешала быть рыбой
из икринок вылуплялись недоношенные лаги
куда возвращаться она совершенно забыла.
рыбак закидывал удочку, поплавок тонул
аварийка вырабатывала кусочки белого
из мрака важно выползал полосатый манул
и насквозь прожигал трассирующими пулями лунное тело
Задумаешься вдруг: какая жуть.
Но прочь виденья и воспоминанья.
Там листья жгут и обнажают суть,
но то уже за гранью пониманья,
и зреет там, за изгородью, звук,
предощутим и, кажется, прекрасен.
Затянешься. Задумаешься вдруг
в кругу хлебнувших космоса орясин —
высотки, в просторечии твоём.
Так третье поколение по праву
своим считает Фрунзенский район,
и первое — район, но не державу.
Я в зоне пешеходной — пешеход.
В зелёной зоне — божия коровка.
И битый час, и чудом целый год
моё существованье — тренировка
для нашей встречи где-то, где дома
населены консьержками глухими,
сошедшими от гордости с ума
на перекличке в Осовиахиме.
Какая жуть: ни слова в простоте.
Я неимущ к назначенному часу.
Консьержка со звездою на хвосте
крылом высоким машет ишиасу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
