В небесах – вода и беспредельность.
На земле – вода и беспредел.
Если вычесть общую бесцельность,
ничего не будет, кроме дел,
да отвязной лопнувшей погоды
с постоянной лужей в голове –
эту осень любит Квазимодо,
подглядит и спрячет в рукаве.
Это жизнь – во холоде и хляби…
А под крышей, где уютно, – смерть.
Беспросветно, без малейшей ряби,
ночь и дождь затапливают твердь,
совершая жертвоприношенье
параллелепипедов воде.
Жизнь предпочитает орошенье,
небесам играя на дуде.
