Воля ваша, мне не страшен и такой испод исхода:
выпиваю простоквашу за прокисшую погоду,
достаю пододеяльник, укрываю подоконник,
тут и лягу, как изгнанник, солнца идолопоклонник.
На меня слетятся птицы, соберутся рядом кошки,
Карлсон тоже приземлится на распахнутом окошке,
перепутав с Исааком, с неба спустится архангел,
и четыре ануннака принесут с Нибиру факел.
От такого Вавилона я проснусь и очумею,
было лучше, безусловно, вырезать во тьме камеи,
заберусь опять в шкатулку, где хранятся шишки с юга,
там всегда тепло и гулко, даже если дождь и вьюга,
и сплошная простокваша вместо звезд на небосводе,
у меня здесь ноша ваша и надежда на свободу,
только вышелушить надо семена из тесных шишек,
я теперь, как Торквемада, извлекаю их излишек.
Куда ты, куда ты... Ребёнка в коляске везут,
и гроб па плечах из подъезда напротив выносят.
Ремесленный этот офорт, этот снег и мазут,
замешенный намертво, взять на прощание просят.
Хорошие люди, не хочется их обижать.
Спасибо, спасибо, на первый же гвоздь обещаю
повесить. Как глупо выходит — собрался бежать,
и сиднем сидишь за десятою чашкою чаю.
Тебя угощали на этой земле табаком.
Тряпьём укрывали, будильник затурканный тикал.
Оркестр духовой отрывался в саду городском.
И ты отщепенцам седым по-приятельски тыкал.
Куда ты, куда ты... Не свято и пусто оно.
Но встанет коляска, и гроб над землёю зависнет.
«Не пёс на цепи, но в цепи неразрывной звено», —
промолвит такое и от удивленья присвистнет.
1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
