Я слушал непрерывный дождь
всю эту ночь, все эти годы –
как будто бы вернули моду
носить размокший макинтош,
и будто подавали грош
немые вымокшие тени
и уходили молча в дрожь
без предпочтений и хотений.
Иль будто ехали ко мне
подводы непрерывным цугом
и удалялись долгим кругом,
скрипя на вымокшем гумне.
Я будто умер на войне
и размокал один в окопе,
а кто-то взрослый в микроскопе
увидел каплю на стене.
И всё текло – в воде, в вине,
в непросыхающем обрате –
всплывало, путалось на дне,
слипалось, пухло в инфильтрате,
приготовляясь к ноябрю,
к его смирительной рубашке,
где по огромной промокашке
я кляксы темные зубрю.
Как дрожала губ малина,
Как поила чаем сына,
Говорила наугад,
Ни к чему и невпопад.
Как нечаянно запнулась,
Изолгалась, улыбнулась —
Так, что вспыхнули черты
Неуклюжей красоты.
Есть за куколем дворцовым
И за кипенем садовым
Заресничная страна, —
Там ты будешь мне жена.
Выбрав валенки сухие
И тулупы золотые,
Взявшись за руки, вдвоем
Той же улицей пойдем,
Без оглядки, без помехи
На сияющие вехи —
От зари и до зари
Налитые фонари.
1925
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.
