Один и тот же сон мне повторяться стал:
Мне снится мой стартёр и он меня достал.
Один, в пути, зимой, на станцию ушел,
Вдруг двигатель родной пошел, пошел, пошел,
И я хочу бежать за ним - и не могу,
И чувствую сквозь сон, что все-таки бегу.
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Дай Бог, ГИБДД не остановит нас,
Вращение Земли, вращение полей,
Вращение вдали бюджетных упырей,
ГЛОНАСС без проводов, дороги без мостов,
И клофелин в купе попутных поездов.
Но в том еще беда, и, видно, неспроста,
Автомобиль купил не с чистого листа.
Мне нужен только тот, что мною был обжит.
Японский там движок от скорости дрожит.
Люблю в нём лечь - так лечь, а ехать - так сплеча.
И, если пробка, речь красна и горяча.
Мне нужен только он, азарт его и пыл.
Мой голубой ниссан , я номер не забыл.
Он снегом занесен, он в саже и в дыму,
И я приговорен пожизненно к нему.
Мне нужен этот снег, от Фудзиямы дым,
Так сакура цветёт над всем пережитым!
И я хочу бежать за ним - и не могу,
И чувствую сквозь сон, что все-таки бегу,
И в замкнутом кругу сплетающихся трасс
Дай Бог, ГИБДД не остановит нас.
Будет ласковый дождь, будет запах земли,
Щебет юрких стрижей от зари до зари,
И ночные рулады лягушек в прудах,
И цветение слив в белопенных садах.
Огнегрудый комочек слетит на забор,
И малиновки трель выткет звонкий узор.
И никто, и никто не вспомянет войну —
Пережито-забыто, ворошить ни к чему.
И ни птица, ни ива слезы не прольёт,
Если сгинет с Земли человеческий род.
И весна... и весна встретит новый рассвет,
Не заметив, что нас уже нет.
(Перевод Юрия Вронского)
Будут сладкими ливни, будет запах полей,
И полет с гордым свистом беспечных стрижей;
И лягушки в пруду будут славить ночлег,
И деревья в цветы окунутся, как в снег;
Свой малиновка красный наденет убор,
Запоет, опустившись на низкий забор;
И никто, ни один, знать не будет о том,
Что случилась война, и что было потом.
Не заметят деревья и птицы вокруг,
Если станет золой человечество вдруг,
И весна, встав под утро на горло зимы,
Вряд ли сможет понять, что исчезли все мы.
(Перевод Михаила Рахунова)
Оригинал:
There will come soft rains and the smell of the ground,
And swallows circling with their shimmering sound;
And frogs in the pool singing at night,
And wild plum trees in tremulous white;
Robins will wear their feathery fire,
Whistling their whims on a low fence-wire;
And not one will know of the war, not one
Will care at last when it is done.
Not one would mind, neither bird nor tree,
If mankind perished utterly;
And Spring herself when she woke at dawn
Would scarcely know that we were gone.
1920
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
