Я выйду в день из темноты Вселенной,
Открою дверь: давай же, утро, жги!
Тяни по нервам проводов, туги
Натянутые нити поселенной
Обжитой части в раме панагий.
Уйти? Куда? Отсюда не прорваться:
Натянут холст реальности хитро,
Дрожит пустого неба серебро,
Кипит притворной живостью Лавацца…
И где-то кладом – вечность и добро.
Выходит ум из темноты безумья,
Вокруг всё ново, ярко и пестро.
Застыл столбом пройдоха Фигаро –
Узнать, где правда, неспособен, думая,
Лишь Дух увидит в Слове апостроф.
Нелегкое дело писательский труд –
Живешь, уподобленный волку.
С начала сезона, как Кассий и Брут,
На Цезаря дрочишь двустволку.
Полжизни копить оглушительный газ,
Кишку надрывая полетом,
Чтоб Цезарю метче впаять промеж глаз,
Когда он парит над болотом.
А что тебе Цезарь – великое ль зло,
Что в плане латыни ему повезло?
Таланту вредит многодневный простой,
Ржавеет умолкшая лира.
Любимец манежа писатель Толстой
Булыжники мечет в Шекспира.
Зато и затмился, и пить перестал –
Спокойнее было Толстому
В немеркнущей славе делить пьедестал
С мадам Харриет Бичер-Стоу.
А много ли было в Шекспире вреда?
Занятные ж пьесы писал иногда.
Пускай в хрестоматиях Цезарь давно,
Читал его каждый заочник.
Но Брут утверждает, что Цезарь – говно,
А Брут – компетентный источник.
В карельском скиту на казенных дровах
Ночует Шекспир с пораженьем в правах.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
