Ни одно гениальное произведение никогда не основывалось на ненависти или презрении
(Альбер Камю)

Бред

Все произведения Избранное - Серебро Избранное - Золото

из цикла "юмор"

Воронежская область и терроризм

Махмуд, главарь одной из террористических банд Ближнего Востока, тот самый Махмуд Завахири, которого долго и безуспешно разыскивали по всему миру разведки всех стран, страдал от похмелья в коммунальной квартире на Первомайской улице в Москве, где жил последние пять лет. Братья-арабы, спрятавшие его там от ЦРУ и других подобных организаций, и подумать не могли, что интеллигентный учитель Миша, увидев своего нового соседа, уйдёт в тяжёлый и продолжительный запой, захватив с собой их непьющего раньше лидера. Каждое утро в течение этих пяти лет, не совершая даже утреннего омовения, они одевались, шли в местную скупку металлолома и сдавали туда двадцать гранат-лимонок и три противопехотные мины. В скупке их уже отлично знали и давали хорошие деньги, только постоянно просили продать автомат Калашникова, который Махмуд всегда носил с собой. Махмуд улыбался, кивал, грозил местным бомжам пальцем, когда те пытались дёргать его за бороду, но автомат не продавал. Он делал вид, что не понимает по-русски, брал деньги, они с Мишей уходили, а через три минуты их останавливал местный участковый. Пять лет подряд каждое утро этот участковый ждал их на одном и том же месте возле продуктового магазина, где и отдавал молча свою полицейскую честь. Махмуд также молча протягивал российский паспорт, в котором под ранней фотографией Розенбаума арабской вязью, справа налево, было написано: «Иван Иванов, погонщик». И ещё там всегда лежала тысяча рублей, что, как объяснили Махмуду знающие люди, в Москве необходимо, если хочешь носить с собой автомат Калашникова. Участковый паспорт брал и почти сразу, не раскрывая, возвращал обратно. Как он при этом вынимал тысячу, Махмуд не понимал и каждый раз удивлялся, восхищённо цокая языком. Затем участковый растворялся в воздухе, Махмуд с Мишей заходили в магазин, покупали четыре бутылки водки и возвращались домой. А на следующее утро, как, например, сегодня, Махмуд страдал от похмелья и ждал спасительного стука в дверь.
Он вскоре и раздался. В дверь просунулась опухшая Мишина физиономия и многозначительно кивнула. Махмуд надел повязку на пустую глазницу – искусственный глаз неделю назад они подарили продавщице, но забыли, в каком магазине, - и кивнул в ответ. У него гудела голова, дёргались руки, щемило сердце и шалила печень. Миша, у которого, наоборот, шалила голова, щемили руки, гудело сердце и дёргалась печень, выдохнул перегаром и сказал:
- Пошли. У нас гость.
Махмуд встал, оделся и вышел на кухню. Там уже был накрыт стол, то есть стояла пепельница и возле неё лежали спички. За столом сидел сосед Боря, нежно прижимая к груди большую пластиковую бутыль пива. Миша подал стаканы, Боря налил в них напиток, они чокнулись и выпили.
- А жена чего не идёт? – вдруг спросил Миша и посмотрел на Махмуда.
Махмуд понял, что вопрос относится к нему, но на всякий случай решил уточнить.
- Чья жена?
- Чья… Твоя! Остальные-то здесь холостые – Миша показал свободные от обручальных колец пальцы, а Боря кивнул в знак согласия.
Махмуд сделал большой глоток и посмотрел на руку. На его безымянном пальце красовалось массивное золотое кольцо, которого вчера утром точно не было, а вечером… Вечер, к сожалению, из памяти был, по обыкновению, стёрт. Махмуд задумался. Все его жёны были далеко и оказаться в Москве на Первомайской улице никак не могли. На всякий случай он решил зайти в свою комнату – во-первых, шутить такими вещами Миша не мог, во-вторых, Миша вообще шутить не мог, в-третьих – кольцо, а что в-четвёртых, было уже не важно, поскольку, дойдя до комнаты, он увидел, что на его холостяцком ложе, сделанном из сдвинутых ящиков с гранатами и минами, накрывшись с головой одеялом, храпит какое-то существо. Махмуд тихонько закрыл дверь и вернулся на кухню.
- Миша, кто это? – тревожно спросил он, наливая.
В его положении женщины были не нужны, это Махмуд знал давно. Под «положением» он имел в виду не своё нахождение в розыске какими-то там разведками, а нахождение в состоянии опохмеления.
- Я же говорю – жена твоя. Зовут Ира, продавщица, приехала из Воронежской области – хохотнул Миша: - Вы сегодня туда уезжаете в свадебное путешествие, с тёщей знакомиться. Ты, кстати, вчера на свадьбе «Калашников» свой подарил невесте, так что поосторожней с семейными разборками. Пристрелит. Она ведь уже не невеста, а жена. Вон по НТВ показывали…
- А БМП? – перебил Мишу Махмуд.
У него была ещё БМП, спрятанная в Измайловском парке, и он испугался остаться совсем безоружным в этой далёкой и дикой стране.
- БМП у подъезда стоит, мы на ней вчера в ЗАГС ездили – сказал Миша.
Махмуд подбежал к окну. Внизу действительно стояла боевая машина пехоты, украшенная ленточками и шариками. Она была вся облеплена местными детьми, на стволе висела кукла в беленьком платьице, а рядом стоял участковый и что-то подсчитывал на калькуляторе. Видимо, свою будущую прибыль. Махмуд охнул и сел за стол.
- И что теперь делать? – спросил он.
- Как что? Жить! – Мише становилось всё лучше и лучше: - Ты паспорт свой посмотри, у тебя там и печать стоит. Зато у тебя теперь всегда будут стиранные носки и горячие пельмени, пока смерть не разлучит вас. Так в ЗАГСе сказали. Вас ведь сразу зарегистрировали, как только вы туда с «Калашом» вошли. Она вся в белом, ты весь пьяный… Красивые…
Раздались шаги и на кухне появилось заспанное существо, которое теперь являлось махмудовской женой. Обведя троицу неласковым взглядом, жена спросила:
- Кто муж?
- Он! – хором ответили Миша и Боря, показывая на Махмуда.
Жена внимательно осмотрела его и осталось недовольна.
- Переодевайся. Зовут как? Не надо, вспомнила – Максимчик. Мы вчера кому костюм купили? Омару Хайяму? Вот его одевай, а эту лабуду – молодая жена кивнула на восточное одеяние Махмуда: - Сымай и выбрасывай. Или мне это самой сделать? И что это за повязка пиратская?
- Лицензионной не было… – решил пошутить Боря, что б разрядить обстановку, но под взглядом Иры осёкся и замолчал.
Миша же, заметив, что Махмуд ничего не понял, решил ему помочь.
- Она говорит, что бы ты переоделся. А по случаю вчерашней свадьбы… - Миша достал из-под стола бутылку водки, а Боря извлёк из холодильника шмат сала.
- Никакой водки. Или убирайте, или вылью. Он теперь женатый человек. И переводить ему ничего не надо, он сам всё понимает. Да, Максимчик?
Сказано это было таким тоном, что опытный Боря сразу исчез вместе с водкой и салом и Миша остался в одиночестве со своим желанием выпить. Махмуд был уже не в счёт.
- Ира… – ласково заговорил Миша, сразу вспомнив, кому они подарили искусственный глаз: - А помнишь, как мы тебе камушек красивый подарили? Так это его глаз, поэтому он в повязке…
- Я из него уже брелок сделала, так что глаз менять будем. И обои. И паркет. И люстру. И входную дверь. И не забудь – ты с завтрашнего дня грузчик у меня в магазине. Вернёмся из свадебного путешествия, Максимчик к тебе в сменщики пойдёт. Да, Максимчик? Мусор вынеси, скотина.
Махмуд-Максимчик сидел, обхватив голову руками. Он уже понял, какую ошибку совершил вчера по пьянке. В детстве отец рассказывал ему старинную восточную легенду про мужчину, которого била жена. Что бы скрыть синяки, этот мужчина стал носить паранджу, родственники прокляли его, друзья отвернулись, мальчишки при встрече бросали камни, он стал изгоем и его жена взяла себе сначала второго мужа, а потом третьего, четвёртого и пятого. Легенда гласила - родом жена этого несчастного была из Воронежской области, а там существует поверье, что один муж в семье вырастает эгоистом. Мужей должно быть много, что б они носились по всему дому, играли, смеялись, баловались, приводили друзей… Да и в старости подспорье… «Мусульманин не должен брать жену из Воронежской области, если не хочет прогневить Аллаха» - так заканчивалась эта легенда.
Махмуд встал, взял мусорное ведро и вышел из квартиры. Из подъезда он уже выбегал и, добежав до участкового, долго его о чём-то просил. Участковый отказывался. Отказывался до тех пор, пока из окна не раздался Ирин голос:
- Максимчик! Домой, скотина!
Махмуд съёжился, участковый вздрогнул, побледнел и шепотом спросил:
- Она что, из Воронежской области?
Махмуд кивнул.
- Землячка моей жены… Поехали.
Через десять минут знаменитый, разыскиваемый всеми разведками мира террорист Махмуд Завахири сдался российской ФСБ.
Премию за поимку особо опасного террориста разделили между собой дежурившие в тот день офицеры ФСБ, участкового повысили в звании и представили к награде, хотя в деньгах он, конечно, потерял, а вот про Иру как-то забыли. Она пару раз приезжала к зданию ФСБ, требовала вернуть ей мужа и обещала в случае отказа разнести это здание по кирпичику, но офицеры ФСБ закрывали все двери и тихо сидели в своих кабинетах. А через некоторое время, к их счастью, Ира переключилась на Мишу и про Махмуда на время забыла. Она уже свозила нового избранника к тёще в Воронежскую область, где он и остался. Его друзьям и родственникам Ира сказала, что Миша влюбился в неброскую красоту её родины, одел рубище, сморкается в бороду, поёт воронежские частушки и возвращаться в столицу пока не собирается, поскольку счастлив. А она будет жить здесь, в его квартире с другим мужем, работать и ждать, когда он там досморкается, допоёт и вернётся. И про Махмуда она тоже стала частенько вспоминать, поглядывая на запертую дверь его комнаты. Мужей же должно быть много, иначе они вырастают эгоистами…
Сам Махмуд, кстати, под угрозой того, что его выпустят на свободу и сообщат об этом Ире, охотно давал правдивые показания и просил себе пожизненное заключение в любой самой суровой тюрьме, расположенной вдалеке от Воронежа.
А Воронежская область стала запретной для воинов Аллаха, особенно после того, как там бесследно исчезли двенадцать шахидов-смертников. Нашли их только через год, но это были уже совсем не шахиды и совершенно не смертники. Просто их взяли себе в мужья воронежские девушки и смерть теперь для них – несбыточная мечта…

Илья Криштул

Автор:	3674721
Опубликовано:	20.10.2014 02:21
Просмотров:	2846
Рейтинг:	0
Комментариев:	0
Добавили в Избранное:	0

Воронежская область и терроризм

Ваши комментарии

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться